Один за двоих (СИ)

— О, как! — изумленно вскидывается главарь мятежников. — А чего ж бывший?

— В бегах.

— О как! — восклицают уже трое. — Чего натворил?

Равнодушно пожимаю плечами. Мятежники переглядываются.

— Серый, да он дурит нас, из живодеров он, погляди на его рожу! — выступает рослый рыжебородый мужик (про таких говорят — поперек себя шире). — Глаза нелюдские, как у тех, что детишек да баб…

— Заткнись, Гера! — сощуривается главарь и кивает мне. — Ступай в избу, побеседовать надо.

Но винтовку не опускает. Я усмехаюсь:

— Милости прошу, только ты вперед, а то еще запрешь меня и подожжешь дом.

— А ты непрост, — одобряет главарь, — пошли.

— Мальчик останется на крыльце, — говорю я, кивая Шику, чтобы не смел спорить. Тот глядит глазами брошенного щенка, но не спорит, всецело доверяя своему Нар-одару.

Командир повстанцев первым входит в дверной проем, за ним я и еще трое мятежников. Рыжий Гера любовно поглаживает подствольник, накрученный на новехонькую штурмовую винтовку, еще двое молчаливо демонстрируют готовность стрелять по первому сигналу командира.

Главарь мятежников устраивается на уцелевшем диване, я придвигаю себе стул.

— Сергей, — протягивает руку главарь. У него умное волевое лицо, высокий с залысинами лоб и колючие глубоко посаженные глаза. Подбородок пересекает выпуклый багровый шрам.

— Дан.

— Рассказывай, — велит Сергей, — от того, насколько ты будешь убедителен…

— Зависит моя жизнь, — заканчиваю я.

Гера зло оскаливается, поглаживая пальцем спусковой курок винтовки. Я улыбаюсь.

— Мое имя Дан Райт, я бывший командир шестого взвода десантно-штурмовой бригады аргоннской дивизии. Вне закона.

— Что же ты натворил, Дан Райт? — интересуется Сергей.

— Уничтожил посольство нарьягов в Штормзвейге и убил командора Рагварна.

В комнате повисло нехорошее молчание.

=== Глава 10 ===

Гусеницы траками вспарывают мягкую лесную землю. Мы трясемся на броне, спина Шику прижимается к моему боку. Парнишка напряжен и внимателен, он думает, что нас тащат в плен и полон решимости не допустить второй смерти своего Нар-одара. Повстанцы — умный народ, не лезут к мальчишке, но зыркают злобно, для них он — отвратительная нелюдь. Да и я — подозрительный чужак, веры которому нет.

А я и не спорю.

Караван — две машины пехоты и допотопный фургон ползут до безобразия медленно. Места внутри нам не досталось, да и не больно хотелось. Снаружи свежо, темно и беззвездно, нескончаемые леса. А куда еще могут забраться партизаны?

Наутро показалось селение. Оборона поставлена, что надо: замаскированные ямы, мины, растяжки. На первой линии окопов нас окликнули, высунулся Гера и завопил:

— Сами с усами, — и нас пропустили.

Селение мятежников довольно большое: приземистые каменные дома под черепичными крышами, псы на цепях, подозрительно напоминающие локхи, длинные бараки, чтоб разместить вновь прибывших. С размахом живут, но видно, что в любую минуту они готовы сорваться с места и прятаться по бесконечным лесам диких земель.

Навстречу выбегают люди: кое-кто с оружием, женщин мало, детишек и вовсе не видать. На нас с Шику глядят с опаской, как на диких зверей.

Сергей и его бойцы выбираются из люка. Командир бросает короткие распоряжения, куда расселить бывших рабов, кому оказать помощь. Потом, не оглядываясь, обращается ко мне:

— Иди за мной.

Спрыгиваю с брони и иду за ним, а Шику — за мной, как приклеенный. В спину нам недвусмысленно упираются вороненые дула винтовок Геры и седого хмурого мужика Матвеича.

Сергей приводит нас в штаб: полуподвальное помещение с керосинкой на столе, лавки, на заплесневелых стенах карты местности.

— Садись.

Шику он игнорирует, не понимая, зачем я тащу за собой опасного парня. Мои слова о безоговорочной преданности и послушании нарьяга не произвели на командира повстанцев впечатления, но пристрелить мальчика он не осмелился.

Сажусь на лавку, приваливаясь к стене, спина ноет после долгой дороги. Гера устраивается напротив, демонстративно укладывая винтовку на колени, Матвеич, наоборот, садится за стол, вытаскивает из нагрудного кармана очки с толстыми линзами и сломанной дужкой и погружается в изучение какой-то карты.

Сергей придвигает стул поближе ко мне. Его поза, напряженная, со скрещенными на груди руками, мне не нравится.

— Так, значит, охотишься за Алвано? — уточняет он.

Киваю. Шику взъерошивается, я кожей чувствую исходящий от него страх.

— А если мы тебе поможем, согласишься кое-что сделать взамен?

— Отчего не согласиться, — пожимаю плечами, — у нас на добро отвечают добром.

— Да, брешет поди, собака! — ухмыляется Гера.

Сергей тоже не очень-то мне верит. Молчу, чего с ними спорить?

— Ладно, — не спуская с меня глаз, роняет он, — оставайся у нас пока. Алвано сейчас далеко, но ему придется вернуться сюда. Живи, только за пацаном своим приглядывай. Узнаю чего, с нелюдем у нас разговор короток.

Я соглашаюсь, хотя и не очень уверен в Шику.