Один за двоих (СИ)

Темный узкий барак, свет из щелей пробивается в многолюдное помещение. На треноге в котле булькает постная похлебка, в пыли возятся дети. Вокруг суетятся женщины, но их серые лица напоминают покойницкие. Шику сидит на коленях матери, она что-то шьет, тихонько бормоча под нос песню. Вдруг в барак врывается женщина, волосы ее растрепаны, она кричит что-то страшное, и мама до боли сжимает Шику в своих объятьях. Потом появляются нарьяги. Люди падают перед ними на колени, расстилаются на земле, а они забирают детей. Забирают и его, Шику, вырывают из уютных объятий матери. Она истошно кричит, не пускает, мальчик пищит от боли и страха. Кто-то вступается, отталкивает нарьяга, закрывает мать Шику спиной. Мальчик знает его, он был сильным и храбрым, он пришел из дальних земель, где все свободны и счастливы. Его зарубили, а Шику отняли у матери и с другими детьми забрали в Нарголлу.

Звездная дорога
Вспыхнет серебром.
Потерпи немного,
Будем мы вдвоем.

В облаках усталых
День уходит прочь.
Нам чуть-чуть осталось —
Скоро будет ночь…

В эту темную долгую ночь Шику не спал. Убедившись в отсутствии собственной души, в рабском прошлом и бессмысленном будущем, он провел ее возле раненого имперского офицера, стирая пот, текущий по его горячему лицу, меняя промокающие повязки и напевая под нос вспомнившуюся песню.

— Шику, — очнувшись под утро, сказал пленник, — беги.

— Мне некуда бежать, — ответил мальчик, — и незачем. Никто не ждет меня ни в одном месте на всем свете…

— Если бы я был свободен,… я забрал бы тебя с собой… в большой прекрасный город,… в Ориму.

— Если бы ты мог бежать, — сказал Шику, — я отпустил бы тебя и пошел за тобой, а так… я останусь с тобой до конца.

— Спасибо, Шику.

Глава 8

Утром в капище вошли Алвано и Камфу. Командор оглядел пленника и тряхнул Шику за шкирку.

— Как ты посмел ослабить цепи, уродец?

— Вы велели, чтобы он дожил до утра, — ответил трясущийся мальчик. После ночного озарения он понял, что даже Камфу не заступится за него, учителю нет дела до какого-то раба без души. Он ничуть не дороже этого пленника, даже дешевле, он не знает ничего такого, что представляло бы ценность для командора.

Он из рода рабов — человек, как и Алвано, как и пленник. Нет, пленник не такой! Шику видел и рабов, и «пустых» из чужого мира за окном портала. Никто из них не вел себя так, как имперский офицер.

Алвано еще раз тряхнул мальчика и отшвырнул под ноги пленника.

— Разбуди его.

Шику воззрился на окровавленного офицера, потряс его за плечи, как ночью — толку совсем чуть.

— А вот так? — взревел Алвано и, схватив ведро с водой, окатил пленника с головой.

Тот дернулся, вода ручейками стекала по осунувшемуся скуластому лицу, по черным коротким волосам.

— Проснулся, сокол? Настроен побеседовать? Нет? Жаль! Сегодня мы возвращаемся в Нарголлу, так что времени у тебя в обрез. Скажешь по-хорошему — отпущу с миром, нет — пойдешь в расход, возиться с тобой некогда.

Пленник вздохнул и опустил голову. Алвано взревел, как раненый локхи, и ударил его по лицу, еще раз и еще, потом, не останавливаясь, ударил ногой по колену, в бок, и снова уже, видимо, плохо понимая, что творит.

Шику сжимался в комок при каждом ударе, словно обезумевший командор избивал его самого. Наконец, Алвано выдохся.

— Говори, у меня нет времени.

— Пошел ты, Алвано! — четко выговорил пленник.

Командор затрясся, глядя в лицо упрямца, которого не смог сломать.

— Ты будешь умолять прикончить тебя, скотина! — взвыл он. — Камфу, он твой.

Наставник выступил вперед. Его высокая и тощая, как жердь фигура, возвысилась над пленником, как десница правосудия. Шику пробрал холодный пот. Нет! — кричало все у него внутри, — не может быть! Они не посмеют! Это же не просто человек, а настоящее дитя Звезды! Он (не нарьяги, которые произошли от рабского рода), он — посланник Нар-шина в землях наров. А его убивают ни за что!

— Шику, разведи священный огонь.

Нет! Нет, нет, нет! На подкашивающихся ногах мальчик побрел к алтарному камню, где в центре шестиконечной звезды лежал камень-пламень. Над ним возвышалась тренога с крючком для котла. Пока Шику возился с камнем, раздался треск материи — Камфу разорвал на пленнике рубаху, обнажая торс. Он действовал спокойно и быстро, будто и в самом деле проводил обряд. В этом была жестокая, чудовищная фальшь, потому что Шику знал — никакой это не обряд, это страшная месть Камфу и Алвано тому, кого они не смогли понять и сломить. Месть настоящему Нар-одару, посланнику Звезды.