Одиннадцатый цикл

Когда все было сказано и сделано, боль захлестнула меня, на время увлекая в небытие. Что рука, что пальцы на ноге не шевелились, пока Реган не вытащил член и не кончил на мое голое тело. Брызнуло на кожу теплое семя. Воздух напитало запахом алой крови – тот, казалось, тоже надо мной измывается. Какие тоска и безысходность охватили меня от этой боли – боли в только что ополовиненных конечностях.

Но пытка не кончилась, ведь теперь настала очередь Денни.

Все рухнуло в бездну. Разум сдался. Нора, Нетленное пламя, Симург, Сумеречная птица сломлена, сгинула – но прежде, чем сознание померкло насовсем, меня щедро удостоили главным кусочком мозаики.

Пока Денни вершил свое омерзительное, жестокое дело, Реган подался ко мне и шепнул на ухо имя того, кто обрек меня на эту пытку:

– Кэссиди Фемур передает поклон.

Глава пятьдесят шестая Далила

Клерия состоит из нескольких районов. Почти все, что видит обыватель, величественно и соответствует облику золотой столицы. Но есть одно «но». Столичный замок и его дворец столь изощренны, что простым смертным было бы не под силу их возвести. Нет никаких сомнений, что невероятная архитектура и загадочные свойства замка Белмор порождены народом, глубоко сведущим в зодчестве Владык.

– «Затерянная история». Кирлу Брегин

Я дождалась стражи. Место преступления осталось нетронутым, чтобы чудовищный замысел убийцы был налицо.

Картина из парящих трупов и загадочных кровавых рун вокруг отдавала чем-то знакомым. Не то чтобы я узнала творческий почерк – скорее тень страсти, вложенную в этот кровавый кошмар, которая обнаруживала дело рук Вдохновенного.

– Владыки милостивые… – ужаснулся первый вошедший за кулисы стражник.

Волшебная и таинственная суть преступления требовала, чтобы место расправы изучили Праведницы. Первой, естественно, явилась мать Винри, а с ней – неизвестная мне сестра.

– Мать Грейс, приступайте к осмотру, – спокойно распорядилась настоятельница и с прищуром посмотрела на меня.

– В момент убийства вы были здесь, мать Далила?

Я кивнула. Чувствовалось: она так резка не потому, что подозревает меня, а просто ей больше не на ком выместить затаенный гнев.

Я рассказала все как есть. О пьесе, концовке, крике. Умолчала лишь о разговоре с Дейлом. Как она воспримет, что с этой частичкой прошлой жизни я не спешу расставаться? Не хотелось испытывать удачу, особенно когда настоятельница не в духе.

Та, кого назвали матерью Грейс, – полная, зрелая монахиня – вскоре вернулась.

– Работа Вдохновенного. Однозначно.

– Вид магии?

– Магия крови.

На это указывали все улики, хотя, конечно, они могли быть и не связаны.

«Магия крови». Весомые слова. Кровь – это источник жизни, эликсир бессмертия, кладезь дремлющей силы. Она насыщена самой жизнью того, в чьих венах бежит. Младенческая кровь ценна из-за потенциала и чистоты, кровь престарелого генерала – из-за опыта, ее напитавшего.

Магия красок нередко помогает добиться чего-то грандиозного, а вместо красных чернил, что добываются из цветов, вполне подходит и кровь.

– В этот раз все хуже.

– Почему?

– Сила уже пьянит убийцу. Он действовал в порыве чувств.

Я задумалась над этим.

– И убивает он все чаще. Набирается смелости.

– Или глупости, – вставила мать Винри.

– Колдовать кровью – что колдовать красными чернилами. Они вселяют гнев, страсть, разжигают огонь, а подчас служат источником энергии для прочих целей.

– И какой добивался он?

– Из перечисленных – никакой, – пояснила мать Грейс. – На первый взгляд кровь вообще будто всего лишь питает руны, чтобы трупы висели в воздухе.

Настоятельница прищурилась.

– Но не так все просто, да?

– Руны на стене… Я их не узнаю.

Мать Винри стала еще серьезнее и переспросила с нажимом:

– Вы не узнаете языка?

Мать Грейс помотала головой.

От вывода, который из этого следовал, кожа покрылась мурашками. В Минитрии языков и так немного, а тех, что неизвестны человеку, еще меньше.

– Неужели это их язык? – размышляла мать Винри.

Мать Грейс колебалась с ответом.

– Не исключено. Стоит доложить о прецеденте?

– Ни в коем случае! Для начала нужно во всем разобраться.

К этому мигу я уже ничего не понимала.

– Вы о чем?

Я еще не видела такого ужаса в глазах матери Винри. Взгляд метался туда-сюда, пока мать Грейс не кивнула ей, придавая нужной уверенности.

– На свете мало языков, которых мать Грейс не знает. Одни затеряны во тьме веков, на других говорят высшие создания.

Картина начала складываться.

– Ангельский, к примеру, или язык хитонов, – продолжила она. – Либо это может быть тайный язык, который известен лишь Владыкам… а значит, в этом случае кто-то из смертных научился при помощи него колдовать.