Одиннадцатый цикл

Напротив тюрьмы высился суд – по-военному неприветливого вида трехэтажное здание обширнее тюрьмы, расположенной напротив. Посередине располагался декорированный двор, опоясанный аркадой, которая держала колончатую галерею второго этажа.

Через этот самый двор и шагал Эрик с убитой горем Далилой.

– Эрик! – окликнул я.

– Ах, генерал-лейтенант Эрефиэль! Какая дивная встреча! – жеманно пропел он. Широкая улыбка лучилась радушием – но только не взгляд.

– Прекрати. Куда ты ведешь эту девочку?

Эрик перевел озадаченный взгляд на Далилу.

– Ведьму? К вершителю, само собой, куда же еще.

Я кивнул. Повезло: позорное судилище над бедняжкой еще не началось. Она взглянула на меня. Я было хотел пообещать, что не дам ее в обиду, но какие опустевшие, мертвые увидел глаза! Узнала ли она меня вообще?

Безразличие Эрика сменилось любопытством.

– А у вас на нее планы?

– А тебе что? – С трудом сдерживаясь, я осанисто смотрел на шакала сверху вниз. В его холодном взгляде читалась усмешка.

Он не отворачивался, не содрогался.

– Да ничего, – в итоге пожал стражник плечами. – Велено мне доставить Далилу вершителю, я и доставил. – Он принюхался. – Чую, цвет клерианской знати имеет возражения.

Эрик зашагал прочь. Тут я заметил у него в руках цепь – негодяй дергал ей Далилу за оковы на манер поводка.

У меня кровь вскипела. Я вырвал цепь и прижал его к колонне.

– Генерал, вы что? – делано растерялся он.

Я потряс у него перед лицом цепью.

– Нравится издеваться над беззащитной девочкой? На смерть ее гнать?! – чуть не шипел я сквозь зубы. Так надвинулся, что видел щербины на его лице.

– Мне-то какое дело? – передернул он плечами. – Приказали – выполняю. А все замечания можете высказать моему командиру. – Эрик держался равнодушно. Этот спектакль явно его утомил.

– Выскажу! – пообещал я, скорее, себе и вырвал у изверга ключ. Приятно было согнать с его лица ухмылку.

Нора дисциплинированно ждала своей минуты в стороне.

Я опустился на колено. Далила в ступоре смотрела куда-то мимо, будто не видя меня.

– Далила, взгляни. – Я с бледной, тревожной улыбкой легонько встряхнул ее за плечо. – Далила, я Эрефиэль. Помнишь?

Девочка наконец-то уловила мой взгляд, пошарила глазами по лицу, пытаясь вспомнить.

– Э… Эрефиэль?..

Я свирепо повернулся к Эрику.

– Что ты с ней сделал?

Тот с не меньшим возмущением вскинул руки.

– Пальцем не тронул! Бука ужасная, за всю дорогу из нее и слова не вытянул. Пялилась вот так в никуда, и только. – От его напускной любезности не осталось и следа.

Я подался к ней.

– Далила, послушай. Все будет хорошо, даю слово. Понимаешь?

Она похлопала глазами, словно опять только заметила мое присутствие.

– Эрефиэль…

– Да? – Я с обнадеживающей улыбкой подставил ухо, стараясь не упустить ни единого слова.

– Семья.

– Что «семья»?

– Проведаете мою семью? – произнесла она так, будто не слышала моих увещаний.

– Безусловно, – кивнул я.

Тут рядом присела Нора.

– Я обязательно навещу их.

– А, Нора… – кротко обронила Далила, плутая во мгле полузабытья. – Джеремия поправился?

Нора кивнула. Я еще не видел эту непреклонную воительницу такой сокрушенной. У нее подрагивала нижняя губа.

Впереди отворились двери розового дерева, и на свет вышел светлокожий лысоватый мужчина в годах – судебный чиновник, судя по бордовой мантии и складным очкам.

– Эрик Ричардсон? Проследуйте в зал суда. – Он скривился в ухмылке, не тая неприязни к мерзкому стражнику.

– Иду. – Эрик повернулся к нам и как ни в чем не бывало добавил: – Меня здесь задержали.

Я снял с Далилы кандалы. Как трудно было не взорваться при виде ссаженной железом кожи на запястьях.

– Эрефиэль, – впервые подала она голос сама. – Что со мной станет?

У меня свело скулы. Хотелось все объяснить, но суд больше не мог ждать.

– Ты будешь жить, – только и смог ответить я.

Глава двадцать первая Далила

Какая участь грозит тем, кто оказался в Хааре? Согласно некоторым преданиям, сама ткань их существа развеется в первородную мглу, из которой соткана. Неужели это ждет и нас, когда он всех поглотит?

– Академические рассуждения в эпоху до одиннадцатого Семени

Меня будто несло течение реки – плавной и спокойной, но стоит моргнуть, и не поймешь, сколько времени минуло. В таком состоянии я прожила два дня. Явь все сильнее напоминала дурной сон: меня насильно вырвали из дома, бросили в круговерть неожиданных событий.

Так далеко, как с Эриком, я еще не бывала. Мы миновали Вороний город, миновали даже перекресток трактов и в тот же день прибыли в самое поразительное на моей памяти место. Со всех сторон лился многоголосый говор, а под ногами оказался холодный камень вместо привычной теплой земли.