Одиночество

Обидно только, что я так никогда и не узнаю историю наших уничтожителей. Возможно, такой шанс был, но я упустил его по пути к столь неудачному окончанию. Мое любопытство никогда не будет удовлетворено, но имеет ли это значение по большей части? Не думаю, ведь скоро станет все равно. Наконец, последний этаж. Это было еще сложнее, чем я представлял, от нагрузки даже нет желания воспринимать окружающую обстановку и оценивать хоть что-то в этом знаменитом здании.

Ну, вот и все, я успешно выполнил свою навязчивую идею, окон здесь предостаточно, можно посмотреть в любое. И почему я в первую очередь обращаю внимание на свое отражение, а не на город? Причина кажется совсем простой – я стал очень выделяться. Волосы слишком длинные и грязные, взгляд чересчур вялый, а кожа – бледная. Почти ходячий мертвец. Одно окно разбито вдребезги, неужели жнецы и до сюда доползали в поисках добычи? Не столь важно, пора осмотреть то, зачем я действительно пришел на высочайшую точку Ванкувера. Город. Я и впрямь чувствую себя очень незначительным в сравнении с его размерами. Сердце подсказывает, что это место уже никогда не оттает, лето не наступит.

Теперь дело за малым, надо лишь не глядя нащупать в кармане куртки пресловутый пистолет. Вот и он, такой холодный, гораздо холоднее обычного, как и все сейчас. Ничего ведь не помешает мне? Ну и ладно, сделаю это… у меня не очень хорошее зрение, но я прекрасно могу разглядеть движение вдалеке. Что это? Пожалуй, я могу потратить еще одну минуту, чтобы посмотреть туда в бинокль. За ним немного дольше тянуться, как неохота, но это того стоит. На что я сейчас рассчитываю? Высмотреть где-то вдалеке неожиданную волну счастья, спасение от всех мировых злоключений? Стоило бы уже осознать, что мир умеет подкидывать только внезапные проблемы, разве сейчас может быть иначе?

Вот и бинокль, давай удовлетворим любопытство. Настройка фокуса, картинка становится ясной. Что же там шевелится? Я вижу полчища таких знакомых мне тварей, расползающихся по городу из одной точки. Это уже не единичные особи, даже не группа. Целая армия. Их там тысячи, нет, десятки тысяч. Это невозможно, но также я уверен, что это не очередная галлюцинация. Мой разум чист, и то, что я вижу, существует в действительности. Теперь этот мир однозначно обречен, от моих действий больше абсолютно ничего не зависит, и раньше явно не зависело. Новая эра, конец всего живого, власть неостановимых жнецов. Я не первый, кто умрет из-за их действий, но я точно первый, кто погибнет после появления второй волны монстров. Жалко, что все закончилось именно так, но это было предопределено задолго до того, как я потерял последние приятные ощущения, которыми сам же себя и кормил на протяжении долгого времени. Теперь я уже никогда не узнаю, что на самом деле произошло в первый день апокалипсиса. Страшно умирать в неведении. Пистолет вновь лежит в ладони, такой приятный на ощупь. Надо принять конец как нечто неотъемлемое, что рано или поздно все равно настигнет тебя.

Теперь на ум приходит только одно единственное воспоминание из великого множества – разговор на чердаке. Правда ли, что наши действия не несут никакого смысла? Я сделал гораздо больше, чем все люди в этом городе, но, тем не менее, все равно пришел к тому же заключению, что и они – единственная возможная концовка любой истории. Жизненная закономерность. То, что гарантировано тебе с самого рождения. Теперь я верю в слова Юплера. Я действительно понял: все сделанное при жизни не будет иметь никакого смысла после того, как сердце перестает биться. Это самая горькая правда из всех, что есть в этом мире, но также и единственное, что тебе точно гарантировано. Этот факт сейчас несет с собой облегчение. Теперь будет гораздо проще произвести последний выстрел. Я должен решиться на него. Всего лишь подвести оружие к виску и нажать на курок. Оставить эту обреченную реальность и перестать существовать, созерцая крах всех людских надежд и приветствуя новую эру. Я обрываю этот затянувшийся мысленный монолог.

“И лишь одна слеза прокатилась по щеке мальчика, прежде чем он совершил выстрел. Горе от неведения. Теперь уже ничто не имело значения”

Эпилог – Путь смерти

“Принять предложение о мире”

Мартин слегка усмехнулся, пересиливая боль в скулах. Он поднял руку и с уверенностью принял рукопожатие Юплера.

– Мир, – повторил он, продолжая улыбаться.

В этот момент на душе одиночки стало легко и спокойно. Он отчетливо чувствовал ладонь своего друга. Тот точно был живым, в этом не оставалось сомнений.

– Я говорил, что никогда не оставлю тебя в беде, – произнес приятель. – Но только если ты позволишь мне быть рядом.

– Конечно, – дал согласие Мартин. – Вместе мы преодолеем любые неприятности.