Одиночество Мередит

Я прошла мимо, оставив ее курить и жаловаться на старость. Иронии в моих словах она явно не уловила. Поднимаясь по лестнице, я снова чувствовала себя девчонкой, стремящейся укрыться от резких слов и тягостного молчания. Я осторожно толкнула дверь спальни.

— Мередит. Ты решила почтить нас своим присутствием.

Лукас говорил как ребенок, воспроизводящий то, что услышал от взрослых.

— Автобус опоздал, — сказала я, злясь на себя за то, что сразу начала оправдываться. Это была моя обычная позиция — пытаться сгладить свою вину, когда абсолютно ни в чем не виновата.

— Поможешь нам?

Я сделала глубокий вдох.

— Конечно. Что нужно делать?

Прежде чем ответить, он немного помолчал, и я все время чувствовала на себе его взгляд. Сама я старалась на него не смотреть, блуждая глазами по комнате: обрывки скотча на стене напоминали о наших подростковых постерах; на окне, как всегда, болталась выцветшая розовая занавеска; в полуразобранном шкафу когда-то висела моя одежда.

— Подержи тут, пока я шурупы выкручиваю, — попросил он.

Я придерживала стенку шкафа обеими руками. Мне еще никогда не приходилось быть так близко к Лукасу: на меня пахнyло его лосьоном. Я прислушалась к звукам на первом этаже в надежде, что Фи прибежит наверх. Но никаких приближающихся шагов, только тихие голоса.

— Мы теперь почти родственники, Мередит, — тихо сказал Лукас.

Я неохотно подняла на него глаза. Нос в угрях, пятидневная щетина на подбородке.

— В следующем году я стану твоим братом.

— Зятем, — быстро поправила я.

— Ты тоже этого ждешь?

— Ты о чем вообще? — Я вцепилась в хлипкую деревянную доску.

Он рассмеялся:

— Да ладно, только не прикидывайся скромницей. Я же вижу, как ты на меня смотришь.

Мне захотелось плюнуть ему в лицо — я даже представила себе, как по его щеке стекает вязкая слюна. Но ничего такого я себе, конечно, не позволила, ведь я была слишком хорошей девочкой. Просто замерла. Он продолжал смотреть на меня, а я не могла дышать, пока в комнату не ворвалась Фи, требуя объяснить, почему на разборку дурацкого шкафа нужно так много времени.

Мы сидели на крыльце маминого дома, пили чай из щербатых кружек и наблюдали, как Лукас отъезжает на загруженном фургоне.

— Ты наконец-то отсюда сваливаешь. — Я подтолкнула сестру локтем.

— Всего на несколько лет позже, чем планировалось.

— Я правда знаю, что мы не могли уехать, когда тебе было шестнадцать, — тихо сказала я. С нашего места было слышно, как мама ходит по кухне, но у нее была привычка подкрадываться. — Тебе было бы слишком тяжело заботиться о нас обеих. Этого и тут хватало.

Она пожала плечами:

— Я старалась.

— Ты отлично справилась.

— В следующем году я выхожу замуж, — сказала она деловым тоном, будто все еще пыталась себя в этом убедить.

Я допила чай и посмотрела на небо, собираясь с духом. Сейчас было самое время рассказать ей о том, что плел наверху Лукас, обо всех тех случаях, когда из-за него я чувствовала совсем не то, что должна чувствовать к мужчине, который любит мою сестру. Я прокрутила в голове эту сцену, но все слова казались неподходящими и никакого счастливого финала для всех участников не вырисовывалось. Тогда я задумалась: может, дело во мне, может, все это существует лишь в моем воображении? Есть ли вообще у меня шанс когда-нибудь перерасти ту, кем я себя считала, потому что мне внушали это с детства, или я останусь такой навсегда?

Мы с Фи сидели на крыльце, держа в руках пустые кружки, пока не вернулся белый фургон.

День 1330

Воскресенье, 10 марта 2019

После вчерашней неудачной попытки мой новый план был предельно прост. Выйти и зайти обратно — как можно быстрее. И сумка мне не понадобится.

Вчера вечером я написала Диане, что у меня ничего не получилось, но я собираюсь попробовать еще раз.

«Вот это правильный настрой, — ответила она. — Помните, это не провал. Это урок».

Я медленно открыла дверь. День был ясный, но холодный. Колючий воздух обжигал кончик носа. Для воскресного дня улица казалась необыкновенно тихой. Я взглянула на вишневое дерево в саду напротив: его медно-красный ствол был еще гол. Несколько дней назад я видела из окна Джейкоба и его маму. Они шли к своему дому с пакетами, полными покупок, и оживленно болтали. Он поднял к ней веснушчатое лицо и сказал что-то, от чего она рассмеялась. Я все смотрела, пока за ними не закрылась входная дверь.

Сегодня у меня был новый план, и считать я не собиралась. Решила, что выйду после того, как проедет следующая машина. Я давно привыкла заключать с собой подобные сделки.

Встану с постели после того, как произнесу все буквы алфавита в прямом и обратном порядке.

Спрошу маму, можно ли пойти вечером к Сэди, когда на заборе защебечет птичка.

Вылезу из ванны, когда лопнет последний пузырь.

Так я выигрываю время.

Сегодня выигрыш оказался невелик — очень скоро мимо проехал красный мини-купер. Выйду, как только он исчезнет из виду, пообещала я себе. Я не сводила с него глаз, пока он не стал размером с игрушечную машинку, а затем не исчез за дальним поворотом.