Одиночество в сети. Возвращение к началу

– Надин, пожалуйста, позвони настоятельнице. Может еще не отключила телефон, – попросил он.

– Здесь не ловит. Карина всегда звонила ей на стационарный.

– Тогда позвони Карине, и пусть она ей позвонит. На стационарный.

– Куба, дорогой. Приди в себя. Я знаю, ты устал, не врубаешься: я же сказала, здесь не ловит, нет сигнала, так что и Карине тоже не позвонишь отсюда.

– Давай тогда вернемся в Ручаны – сказал отец. – Там сигнал есть, да и отели должны быть.

Якуб вернулся в машину, достал компьютер из рюкзака. Когда экран засветился в темноте, он направился к монастырским воротам. По дороге вспоминал тесты прошлого года. Сигнал Wi-Fi за стенами монастыря тесты обнаружили в двенадцати метрах от входа. Причем, в узком секторе. Стены в том месте, должно быть, были по какой-то причине самыми тонкими. Единственное, чего он не помнил – двенадцать метров вправо или влево от ворот вдоль стены. Он запустил приложение, измеряющее силу сигнала Wi-Fi, и повернул направо. Шел очень медленно, неся на вытянутых руках ноутбук. Считал шаги. На пятнадцатом шаге услышал тихий писк, подключился к сети и замер в напряженном ожидании. Если настоятельница не сменила пароль, то компьютер подключится автоматически, если сменила, они вернутся в Ручаны.

Не сменила! Он нашел в контактах адрес ее электронной почты. Он тогда проверял на нем действие почтового сервера в монастыре. Осторожно разложил ноутбук на траве, так, чтобы его край касался кирпичной стены. На коленях, с головой, опирающейся на стену написал, что они стоят у ворот и «просят принять в гостеприимных стенах монастыря».

– Куба, дорогой, – услышал он вдруг тихий голос Нади. – Ты можешь сказать нам, что ты…

Испуганный, резко повернул голову. Отец и Надя стояли перед ним, глядя на него, как на невменяемого.

– Я поймал сигнал, – коротко ответил он.

– Ах, так? А какой, Кубусь, сигнал? – спросила она, глядя на него подозрительно.

– Как это? Какой?! Wi-Fi…

Через несколько минут в окнах башни вспыхнул свет. Они услышали лязг открываемого замка. В воротах появилась миниатюрная старушка в пепельного цвета рясе, подвязанной белой веревкой. Она быстро шла к ним, приветственно раскинув руки.

– Паночка Надя и наш инженер! Слава богу, – воскликнула она радостно. – Наконец-то! Благословен господь наш Иисус Христос, – сказала она, складывая руки. – Я была так взволнована, что во время вечерней молитвы с сестрами мы доверили вас святому Христофору. А я зажгла свечу и бдела… Но теперь вы здесь. Рады вас приветствовать. – Она улыбнулась. – Вас также, – добавила она, улыбнувшись Иоахиму.

Он поспешно представил своего отца. Извинился, что не сообщил раньше, ни об опоздании, ни о том, что приедут втроем.

– Привет, Иоахим. Меня зовут Агнешка, – ответила она, протягивая руку для приветствия.

Сначала они спустились по винтовой лестнице в просторный зал, находившийся в подвале без окон. На одном из тяжелых дубовых столов стояли корзиночки с хлебом, каменные масленки и стаканы в плетеных соломенных подстаканниках. Точно такие он видел в доме прабабушки Леокадии. Две молодые монахини поставили на стол эмалированные чайники и каменные тарелки с порциями заливного.

– Сестры Корнелия и Клариса поймали сегодня в озере трех карпов, – сказала настоятельница, садясь за стол. – Вот почему у нас сегодня немного по-рождественски. Заливной карп…

В келью его проводила сестра Клариса. Узкая койка, аккуратно сложенное шерстяное одеяло, жестяной тазик на деревянной скамье, эмалированный кувшин с холодной водой, два льняных полотенца на низком табурете. Невысокий столик в углу. Прикрепленная к стене панель с двумя электрическими розетками и разъемом LAN. Все кельи были такие. Он точно это помнит, потому что год назад лично проверял работу всех сетевых разъемов на панелях. У монахинь были ноутбуки. Он также запомнил это, потому что настраивал почтовый ящик на каждом и устанавливал веб-браузер. На стене висело массивное деревянное распятие, под ним на дубовой полке стояла залитая воском латунная тарелка со свечой.

Он лежал на койке и смотрел на прямоугольник неба, вырезанный маленьким квадратным окном под сводом. В подобной келье он засыпал год назад. Возможно, даже в той же самой. В лабиринте коридоров, галерей и ответвлений он часто терялся. У всех келий были одинаковые двери, без номеров и каких бы то ни было других опознавательных знаков. В прошлом году он также жил на первом этаже. Надя и другие реставраторы ночевали в башне. Окно ее кельи было прямо под окном настоятельницы. Ночью, когда ему не спалось, он надевал наушники, открывал iTunes, находил плейлист с Вангелисом, становился на табурете, высовывал голову в окно, слушал музыку и смотрел на мерцание свечи в келье.

Сколько раз он хотел пойти к ней. Улизнуть, незаметно пробежать по коридору до башни, подняться по винтовой лестнице, постучать в дверь и сказать, что забыл пожелать ей спокойной ночи. Хотя это было бы ложью, потому что он никогда не забывал желать ей спокойной ночи. Он просто хотел ее видеть.