Одиночество волка

Водки на столе не было, но Жила уже где-то вмазался. Перегарный дух тому подтверждение.

Да и Гасан не просто так воротил морду от босса.

– Жила, может, и нас угостишь? – не без ехидства спросил Пантелей. – Или закрысил бухло?

– Я закрысил? – встрепенулся Жила.

– Мазун знает, что за это бывает, – сказал Пантелей и взял со стола финку, но только для того, чтобы разрезать пополам круг жареной колбасы.

– А что сразу Мазун? – буркнул пацан.

– Ничего я не закрысил, – заявил Жила, поднялся из-за стола и вернулся к нему с бутылем самогона. – Просто ты сказал, чтобы без бухла.

– Мы Тюбика помянули, – тихо сказал Гасан.

– Тюбик был правильным пацаном. Наливай.

Жила наполнил стопки. Все выпили за упокой, закусили, повторили, вошли во вкус.

– Тюбик любил под жабры плеснуть, – сказал Жадик.

– Кто ж не любит, – разомлело проговорил Гасан.

– Вот мы за него и накатили, – произнес Жила. – А он еще баб любил пахать.

– Мы бы могли за него. – Гасан с намеком глянул на Пантелея.

– Друг дружку вспашите. Жадик свечку подержит, а потом всем доложит. Он же у нас балабол, да, Жадик?

– Да не балабол я. Просто рассказал, как оно было.

– Тюбик, конечно, перегнул. Но если рассудить, то он прав, – сказал Жила. – Все из-за бабы. Не надо было к ней лезть.

– Ты сказал? – спросил Пантелей, угрожающе глянув на него.

– Нет, еще говорю. – Жила заметно занервничал, но продолжил: – Мы вот на твоей бабе погорели. Но это ладно…

– А что не ладно?

– Ты же сказал, врачиху не трогать, а сам кровать с ней шатал. Как это понимать?

– Сама пришла.

– И к нам сама придет. Если мы хорошо ее попросим.

– Как ты ее попросишь? – спросил Пантелей. – У тебя горло болит, говорить не можешь.

– У кого горло болит? У меня?

– Гасан, у кого горло болит?

– Не знаю.

Пантелей вдруг резко схватил финку и метнул ее в Жилу. Этот прием был его коронкой, не раз выручал.

Нож вошел Жиле под самый подбородок, едва ли не по рукоять.

Жила распахнул глаза, с предсмертным ужасом смотрел на Пантелея.

– Гасан, у кого горло болит?

Жила умирал, но почему-то не падал, сидел и таращился на Пантелея.

– У Жилы горло болит, – потрясенно выдавил из себя Гасан.

– Пусть на полу полежит. Ему это полезно.

Гасан кивнул, потянулся к Жиле, но тот сам рухнул на пол.

– Бум!.. – Пантелей ухмыльнулся и осведомился: – Кто из вас еще с врачихой поговорить хочет?

Жадик отрицательно мотнул головой. Гасан озадаченно поскреб затылок. У Мазуна нервно дернулась щека.

– Кто еще считает, что я в чем-то не прав?

– Ты же не просто так за своей бабой поехал. Сафрону мы наваляем, спросим с него, – с нескрываемым ужасом проговорил Гасан.

– Да, обязательно спросим.

– Стволы у нас есть.

– Стволы есть у меня, – заявил Пантелей.

– Ну да, без тебя мы как без рук.

– Может, не надо нам Битово под себя брать? – спросил Ластик.

– Не понял.

– Мало нас, не потянем. Давай сперва завалим Сафрона и заберем его общак. Он же не воровской, а бабла там много. Ведь так? – Ластик глянул на Мазуна.

– Много, – подтвердил тот. – Сафрон бабки лопатой гребет.

– И где эти бабки?

– Не знаю.

– А зачем тогда говоришь?

– Меня спросили, я сказал. А где общак, Агнесса знает. Она с Сафроном живет.

– Да, ты говорил. А это идея! – заявил Пантелей.

Да, Мазун упоминал про Агнессу. Пантелей даже размышлял о том, как подобраться к ней, вернуть к себе. Но он как-то не подумал о том, что Агнесса может вывести его на бандитский общак. А зря. Если Сафрон простил Агнессу, значит, он очень сильно ей доверяет.

– Завтра можно начать, – сказал Ластик.

– А не рано?

– Все думают, что мы на дно залегли.

– Так тому и быть. Завтра поедем, – решил Пантелей.

Все правильно говорил Ластик. Их в Битово завтра не ждут. Пантелею сейчас просто необходимо было серьезное дело, которое могло бы сплотить его банду. Ничто так не разъединяет людей, как деньги. Но это же зло сбивает их в стаи.

Марина заворочалась во сне, неосознанно толкнула Степана.

– Пантелей, не надо, – пробормотала она, и ее дыхание участилось.

Степану нетрудно было догадаться, что происходит в ее сне. Он не стал ее будить, поднялся, вышел на балкон, взял сигарету. Небо звездное, луна полная.

«Пантелей на свободе. Руки у него по локоть в крови, а он гуляет как вольный ветер. Надо взять его за жабры. Проблема в одном. Как это сделать? – раздумывал старший лейтенант и вдруг вспомнил про список, который лежал у него в машине. – А вдруг там ключ к успеху? Вряд ли. Это было бы слишком просто».

Степан вернулся в спальню, глянул на Марину, которая лежала, раскинув руки, без движения, но в позе удовлетворенной женщины.

Степан оделся, сунул в кобуру пистолет. Мало ли, вдруг во дворе его ждет засада?

Марина проснулась, глянула на него и спросила:

– Ты куда?

– Я сейчас.

Он сходил к машине, взял список, вернулся и набрал номер того самого РОВД. Ему ответил оперативный дежурный. Степан представился, задал вопрос. Да, дежурный был в курсе. Участковый ходил к доктору Авросимову, тревожить его не стал, но во двор заглянул. А там три автомобиля. Темный «БМВ», «девятка». Марку третьей машины установить не удалось. Она терялась за другими.

– Почему вы нам не сообщили? – спросил Степан.