Одиночка

Адиль продолжает стоять на месте, предоставляя мне возможность уйти первой. Неловко махнув рукой, я разворачиваюсь к лифту. Иду не торопясь, чтобы в очередной раз позорно не запулить тапок в стену. Нажимаю кнопку вызова и, не удержавшись, оборачиваюсь.

Адиль все еще никуда не ушел, отчего я испытываю новую вспышку радости. Будто так провожает меня. Радость становится еще более ощутимой, когда он подносит ладонь к уху в характерном жесте и негромко выговаривает «Завтра позвоню».

Глава 40

Приоткрыв солнцезащитный козырек, я внимательно оглядываю себя в отражении. В ожидании сегодняшней встречи я сменила три оттенка помады и хочу лишний раз убедиться, что выбрала верный.

— Так ты скажешь наконец, куда мы едем?

— В одно место, — неопределенно отзывается Адиль, останавливая машину на перекрестке. — Там вроде готовят нормально.

Убедившись, что лицо выглядит именно так, как я рассчитывала, я захлопываю зеркало и поворачиваюсь.

— А название у него есть?

Поворачиваюсь и сама того не замечая, начинаю любоваться Адилем. Есть что-то завораживающее в его расслабленной позе без капли нарочитости и в выражении лица, присущему людям, не стремящимся производить на других впечатление и как раз тем самым производящим. Многие медийные личности душу продали за умение так себя держать, не прилагая не малейших усилий.

— «Сандерс» вроде, — будто нехотя отвечает Адиль.

— Сандерс? — переспрашивая я, расплываясь в улыбке. — Это одно из моих любимых мест. Там рыба просто обалденная. Пробовал карпа?

— Я там не был. В интернете отзывы почитал.

Мне моментально становится немного стыдно за свой вопрос про карпа. Походит на понты. Адиль не из тех, кто будет обсуждать кулинарные изыски. К тому же, его много лет не было в городе, чтобы успеть посетить все самые модные заведения.

Я быстро касаюсь его руки, лежащей на консоли, легонько сжимаю и почти сразу отпускаю. Хотелось бы задержаться подольше, но смущение не позволяет. Сложно вот так запросто стать настолько открытой после пропасти в семь лет. Но поблагодарить за его внимание очень хочется. Понятно ведь, что поиск стоящего ресторана в интернете — это только ради меня. В еде Адиль не был привередлив и по истечению времени вряд ли стал.

— Здесь лучше налево свернуть, — замечаю я, когда он перестраивается в правый ряд. — Так короче.

Вместо ответа Адиль щелкает кнопками на руле, переключая радиоволны, и продолжает ехать в выбранном направлении.

Прочистив горло, я говорю чуть громче. На случай, если он меня не услышал.

— Там на повороте к проспекту пробки часто собираются. Лучше повернуть налево.

Адиль делать едва заметный кивок головой, но и после этого ничего не меняется: мы как едем вперед, так и едем. Обида во мне смешивается с легким раздражением. Почему он отмахивается от меня как от назойливой мухи? Мы с Димой не раз ездили в «Сандерс» этим маршрутом, и он согласился, что путь, предложенный мной, гораздо лучше.

— Я как лучше хотела, — буркаю я спустя минуту.

— Нормально едем, — будто не заметив моего недовольства, отвечает Адиль. — Там же морепродукты в основном, я так понял? Я в них ничего не понимаю. Придется тебе выбрать.

Я в очередной раз даю себе мысленную оплеуху. Да что у меня за навязчивое желание подстраивать обстоятельства под себя? У нас с Адилем первое негласное свидание, в ресторане, ради которого он не поленился залезть в интернет, а я дуюсь из-за того, что он поехал не тем маршрутом.

— Карп, — улыбаюсь я. — Я сказала. И еще обязательно возьми салат с лисичками.

* * *

— Ну и как тебе? — спрашиваю я, глядя как Адиль не слишком ловко отрезает кусок рыбы и поддевает его вилкой.

— Нормально, — отвечает он без особого энтузиазма. — У тебя как? Вкусно?

Гребешки в сливочном соусе — это всегда беспроигрышный вариант, поэтому я уверенно киваю. С лица весь вечер не сходит улыбка. Все так одновременно волнительно и странно. Семь лет назад я не смела вообразить, что мы с Адилем будет вот так запросто сидеть в одном из самых дорогих ресторанах нашего города, куда он привезет нас на собственном Мерседесе. Большинство наших знакомых называли его неудачником без будущего, но он доказал, что они ошибались. Меня переполняет гордость за него.

— Здесь морепродукты ничуть не хуже, чем в Хорватии или на Кипре, — разглагольствую я, отпивая ароматный шардоне. — Очень свежие и приготовлены вкусно. Шеф-повар француз. А ты куда-нибудь кстати отдыхать ездил?

— Нет. В России много где был, но за пределами ни разу. У меня заграна нет.

Меня, ярого фаната путешествий, его ответ без толики сожаления до глубины души задевает. Как можно к почти тридцати годам ни разу не выезжать за пределы страны, располагая финансами? И тем более — даже не попытаться сделать загранпаспорт?

— Так почему не сделаешь? Путешествовать — это очень здорово. Позволяет другими глазами посмотреть на мир и расширяет кругозор.

Адиль, не замечающий моего праведного возмущения, лишь пожимает плечами.

— Как-то руки не доходили. Всегда находилось, куда деньги пристроить.