Одиночка

— А ты продукты перечислил, которые и готовить не надо. Нарезал да ешь, — усмехнулся Елисей. — Ладно, не горюй. Сейчас купим все. А дома потом с тобой все и посчитаем. Ты цену плаченую только запомни сам, чтобы потом не сказал, что я обманул. И еще, ты в торг не влезай. Я сам.

Митя согласно кивнул, отлично понимая, что этот юный казачок чувствует себя в местных реалиях, как рыба в воде. Так и получилось, уже спустя два часа они шли к усадьбе, где они с матерью сняли комнаты, нагруженные, словно верблюды. Казак умудрился накупить столько всего, что Митя только глазами хлопал. И при этом уплатил за купленное всего четыре рубля с полтиной. А самое удивительное, что в эту цену вошли и мешки, в которые они грузили покупки.

Они добрались до дома, и Елисей, отдав мешки Дмитрию, указал на лавочку у крыльца, сказал:

— Ты неси трубы, а я тебя здесь подожду.

— Так давайте в дом пройдем, — засуетился Митя. — Я вас с маменькой познакомлю. Вы, Елисей, меня так выручили, что и сказать нельзя.

— Не до гостей сейчас маменьке твоей, — качнул парень головой. — Запомни, Митя. Женщина, любая, не важно, какого возраста и сословия, очень не любит, когда ее неубранной или больной застают. Так что ступай. Только ты не затягивай, а то у меня еще дела есть.

— Конечно, конечно, — снова засуетился Митя. — Я только мешки на кухню снесу, трубы возьму и сразу назад.

С этими словами он поставил саквояж на крыльцо и, ухватив мешки, скрылся в доме.

— Вот дурень-то, прости господи, — тихо рассмеялся Елисей. — Вот уж точно юноша бледный со взором горящим. Не от мира сего, — добавил он, усаживаясь на лавочку и вытягивая ноги.

Спустя минут десять за приоткрытой дверью послышались шаги и на крыльцо выскочил Митя, распахивая створку перед тяжело двигавшейся женщиной средних лет.

— Похоже, что-то с почками, — отметил про себя Елисей, окинув быстрым взглядом ее лицо, еще не успевшее увянуть от болезни.

— День добрый, сударыня, — не спеша поднявшись, поздоровался парень, слегка склонив голову.

— Здравствуйте, молодой человек. Митя описал мне вас в таких восторженных тонах, что я не удержалась и решила сама посмотреть на вас, — улыбнулась женщина. — Он сказал, что вы купили все оптические приборы. Так ли?

— Еще не купил. Жду, когда он остаток принесет, — усмехнулся Елисей в ответ.

— Да, конечно, — снова засуетился Митя. — Вот они, извольте взглянуть, — он протянул парню два кожаных футляра.

Быстро проверив обе трубы и убедившись, что стекла целы, Елисей убрал их обратно и, кивнув, велел:

— Давай считать. Три трубы по семь. Двадцать один. Одна по четырнадцать, тридцать пять. Два бинокля, сорок пять. Итого восемьдесят целковых. Верно ли? — повернулся он к студенту.

— Поразительно! Маменька, он в математике лучше меня понимает, — восторженно ахнул Митя, повернувшись к матери.

— Вы забыли вычесть стоимость продуктов, Елисей, — вздохнула женщина.

— Да бог с ними, сударыня, — махнул Елисей рукой. — Офицерской вдове не жалко. Мне оптика важнее, — заверил парень, быстро отсчитывая нужную сумму.

— Спаси тебя Христос, казак, — тихо вздохнула женщина, крестя уходящего парня вслед.

* * *

— Так ты сможешь это сделать или нет? — теряя терпение, спросил Елисей.

— Да могу, конечно, — отмахнулся Изя. — Дай три дня, все будет. Ты мне лучше скажи, как ты умудрился все это провернуть?

— Изя, ана сени[1], — зашипел парень, — пятый раз тебе повторяю, ничего я не делал. Сам знаешь, твои племянники только начали узнавать, куда они ходили и чем занимались. Так что забудь за эту историю. Совсем забудь.

— Вот и я думаю, что не вяжется как-то, — упрямо покачал здоровяк головой. — Ты еще ничего не узнал толком, а там уже всё. В смысле совсем всё.

— Вот и успокойся, — удрученно покачал головой Елисей. — Лучше делом займись. И запомни, тут точность очень важна. Это прицел для дальней стрельбы будет. А на больших расстояниях, на волос в сторону, в конце полета пули уже аршином станет.

— Да понял я, понял, — выйдя из себя, пьяным буйволом взревел Изя. — Сказал же, дай три дня, все будет. И винтики в нужных местах поставлю, чтоб ты мог тот прицел подправлять, как тебе надо. В общем, все будет, как ты нарисовал. Тут кислоту тебе привезли, — помолчав и успокоившись, добавил он.

— Денег сколько и когда? — деловито уточнил Елисей.

— Потом разберемся, — отмахнулся здоровяк.

— Ох, Изя, в который раз спрашиваю, кто из нас еврей, — расхохотался парень.

— А то ты сбежишь куда, — фыркнул здоровяк, усмехнувшись в ответ. — Сам же через два часа прибежишь, еще какую придумку принеся.

— Это да, — продолжая посмеиваться, согласился Елисей. — Тут прямо скажу, повезло мне с тобой. Мастер, каких поискать. Только дурной по жизни, словно увалень деревенский.

— Чего это я дурной? — удивился Изя.

— Из-за вопросов твоих, — коротко объяснил Елисей, постучав согнутым пальцем себе по лбу. — За такие вопросы, мявкнуть не успеешь, как в кутузке окажешься и меня за собой утянешь.

— Ну, извини, — развел здоровяк руками. — Я уж который день в себя прийти не могу, после тех известий. Там, говорят, такая бойня была, что и глянуть страшно.