Одиночка (СИ)

Я лишь невесело усмехнулся, поглядев им вслед, и сел на перевернутую лодку. Достал из-под рубашки Хандил, взвесил на руке и отпустил. Голод все ощутимей давал о себе знать, и как бы плохо не обстояли мои дела в области кулинарии, деваться было некуда. Я грустно улыбнулся, вспомнив, как однажды в детстве блеснул талантом перед отцом, сготовив такую отраву, что он чуть не придушил меня своими руками.

Поэтому и сейчас изысков я творить не стал. Сила покорно сплелась и рассыпалась золотистой пылью, оставив на пустом месте именно то, что могло одновременно и насытить и не отправить в иной мир. Воду я почерпнул из реки, сложив ладони ковшиком. Гулон от угощения отказался, даже брезгливо отступил, зато несколько раз кинул плотоядные взгляды в сторону избушки, а затем незаметно исчез. Я вздохнул, но искать его не стал. Отчего-то надеялся, что нападать на недавних знакомых зверь все же не станет.

Вот теперь, когда голод немного утих, настало самое время искать привратников с помощью подарка чужаков. Заверениям Сеивала я не очень-то верил, понимая что он, как и Веланд, не склонен заботиться о чужих интересах. Наклонив голову, я снял цепочку с треугольником из старого золота и положил перед собой. Надежды, что принцип действия Хандила схож с амулетом командира, с треском провалились. Тот не спешил наливаться ни зеленым, ни синим цветом, словно надсмехаясь над моей наивностью. Я почесал в затылке, признав, что будь секрет так прост - командир вряд ли расстался бы с амулетом. Значит, успел перебраться все возможные варианты.

Поэтому я вновь взял Хандил в руки, покрутил, потрогал пальцем камень, оглядел со всех сторон, в надежде отыскать хоть малейший намек на подсказку. Но на треугольнике не нашлось ни слов, ни знаков, только царапины и небольшие вмятины - очевидно, следы чужой ярости.

Я вертел амулет так и эдак, пытался нажать на камень, повернуть его, но тот сидел крепко, похоже, привычный к такому обращению. Дальше - больше. Я говорил с ним, умолял, кричал. Даже постучал треугольником об лодку поочередно всеми гранями, но несильно, исключительно из уважения к древности. Под конец даже невесело рассмеялся, представив, как то же самое до меня проделывал командир, а тот обладал несравненно большим опытом в обращении с магическими вещицами.

Я поднял голову, удивившись незаметно подкравшейся темноте. Несколько часов пролетели совершенно незаметно. Я перебрал даже самые сумасшедшие идеи, но так ничего и не добился.

Чувствуя, как внутри закипает кровь, я мысленно приказал себе успокоиться. Как бы не хотелось со злости зашвырнуть подальше этот злосчастный треугольник или втоптать его в землю, но... нельзя. Это мой единственный ключик, и так или иначе, но мне нужно разгадать, как он действует.

После небольшого отдыха я вновь, уже не знаю, в который раз, попытался представить себе, как может работать Хандил. Ничего нового на ум не приходило. Я давно уже попереназывал по именам своих привратников, воображал их лица, голоса, особенности магии - ничего не помогало.

- Черт, ну как же ты ищешь?! - в сердцах спросил я, обращаясь к клятому треугольнику Хандила. И тот ожил в руках.

Я чуть не свалился с лодки. Золотой предмет потеплел, бесцветный камень стремительно налился чернотой и в нем, как в крошечном зеркале, стремительно сменяли друг друга цветные картинки - отражение моих мыслей. Я внутренне замер, пытаясь остановиться на одном образе. В камне тут же вырисовался Горм, напряженный, что-то беззвучно втолковывающий кому-то. Читать по губам я не умел, но смысл до меня определенно дошел. Похоже, привратники как раз собирались обратно в Убежище, что бы там не говорил мне лорд Севиал. А это значит, что нужно поторапливаться.

Камень, сверкая полированными гранями, сверкал и лучился, несмотря на полное отсутствие света. Густой туман оставлял на гладкой поверхности крошечные капли влаги.

Я внутренне ликовал. Дело осталось за малым - перенестись к привратникам. Я с готовностью сжал Хандил в ладони и с блаженной улыбкой закрыл глаза. Выждав несколько секунд, открыл и разочарованно огляделся. Местность вокруг ничуть не изменилась. Тогда я встал, сосредоточился и снова уставился в камень, надеясь, что так, глядя на привратника, смогу перенестись в их мир. Но мне решительно не везло, Хандил словно давал понять, что так легко мне от него не отделаться. Ликование стало мало-помалу стихать. Я понял, что могу сколько угодно смотреть на Горма, но ближе к нему все равно не окажусь. Для этого нужно нечто иное. Я почти упал обратно на лодку.

Подбежал довольный гулон, игриво ткнулся мордой мне в плечо. Судя по сытому выражению морды, слопал всех обитателей избушки и не подавился.

- Ну что, дружок, дальше делать будем? - спросил я и потрепал зверя по голове, чувствуя себя самым несчастным человеком на свете.

Небо над головой стремительно чернело, ночь все уверенней вступала в свои права. Одинокий тусклый огонек неуверенно подрагивал в окне дома лодочника, и я облегченно вздохнул. Живые. Что ж, и на том спасибо.