Одинокая душа призрачного счастья. Том1 (СИ)

Время шло, минуты утекали, словно песок сквозь пальцы, а ослабить сложное плетение никак не получалось. Профессионально завязанный узел не поддавался. Вскоре Эвелин почувствовала, как веревка натянулась и слегка задергалась. Рыжий дикарь напоминал, что терпение его закончилось и пора возвращаться.

«Улизнуть от похитителя и на этот раз не удалось», — в отчаянье подумала она, растирая по щеке скатившуюся слезу. — «Где же ты, мой Ноа?»

* * *

Ноа, обессиленный, тяжело осел на смятую траву и медленно огляделся. Повсюду лежали тела. Тысячи свежих трупов и умирающих воинов. Множественные отсеченные руки и даже головы с остекленевшими выпученными глазами, разбросанные повсеместно, вызывали тошноту. За много лет военной карьеры он так и не смог привыкнуть к виду изуродованной человеческой плоти. В воздухе стоял запах железа, слышались слабые стоны. Сквозь красный туман, застилающий глаза, генерал наблюдал, как его люди бродили по полю, собирая раненых соратников и добивая противников.

Славная была битва под Рид-и-Гройс. Хотя, не застань они врасплох войска Мерсии, победу одержали бы англосаксы. «Наверное, сам Бог сегодня был на нашей стороне… Король останется доволен», — подумал Ноа, устало ложась на землю, ставшей бурой и липкой от пролитой крови, крови его врагов и его собственной.

Он смотрел в голубое небо на проплывающие над запрокинутой головой облака и думал о жизни. В ушах все еще звенел лязг оружия. Совсем недавно генерал смело бился на передовой, не прячась за спинами солдат. Показывая пример своей доблестью, вел войско к победе. Нет, он не может просто так умереть! Не посмеет Смерть прибрать к своим грязным рукам его чистую душу…

Черные вороны, сбиваясь в огромные стаи, кружили над полем, раскатистым карканьем заглушая стоны израненных солдат, выискивали мертвых, чтобы поживиться. Самые смелые из них уже рвали плоть, истекающего кровью воина, лежащего рядом с Ноа, еще живого, но не имеющего сил отогнать от себя падальщиков. Его рана была смертельна. Сжав окровавленный меч, Ноа привстал и закончил мучения умирающего солдата, а после и сам сник, проваливаясь во тьму.

Сквозь темный туман, он видел ее лицо. Она шла по залитой кровью траве и искала его среди распластанных тел, звала своим нежным голосом, очень тихо, но Ноа услышал.

— Я здесь, — прохрипел он, протягивая к ней руку. Она приблизилась. Его возлюбленная, его Эвелин… Было больно смотреть, настолько яркий свет излучал ее образ. Он зажмурился. — Только не уходи…

— Я нашел его! — раздался голос откуда-то сверху. — Генерал здесь! Он дышит!

Чьи-то сильные руки аккуратно подняли с земли славного воина и, переложив на носилки, понесли в сторону лагеря.

— Лекаря! Скорее! Генерал истекает кровью! — кричали совсем рядом. — Множественные порезы и тяжелое ранение в грудь!

— Все будет хорошо… — то ли вслух, то ли про себя произнес Ноа, — потому что так должно быть, потому что ты ждешь меня, Эвелин…

* * *

Эвелин вернулась на поляну. Верзила смерил ее пронизывающим взглядом и ухмыльнулся в грязную свалявшуюся бороду.

— Тебя долго не было. Уже подумал, снова захотела сбежать, — проговорил он, ловко развязывая узел на тонкой щиколотке. — Только знай, что от меня далеко не уйдешь. Никто еще не уходил от Рыжего охотника Вилли!

Девушка вздрогнула от его слов. Она уже слышала раньше это прозвище, слухи по округе разносились быстро. Рыжий Вилли — знаменитый охотник за головами, наемник, пришедший на наши земли откуда-то с Севера. Сразу стало понятно, что ничего хорошего встреча с ним не сулит. Плохое предчувствие закралось под кожу и заскреблось черной кошкой в душе. «Значит, похищение мое было неслучайным, — с тревогой подумала златовласка. — Есть определенный заказчик… Кто же он?»

Эвелин была родом из аристократической, но давно разорившейся семьи, следовательно, забрали ее не с целью выкупа. И приданого за ней не числится. Кому же тогда понадобилось платить большие деньги Рыжему охотнику, если поживиться за ее счет не получится?

— Не собиралась я бежать в этот раз, — вздохнув, проговорила она и смиренно протянула к нему руки, позволяя их снова связать. — Я же слово тебе дала, — слукавила девица.

— Ну-ну, — рыжий снова хмыкнул. — Если бы я верил каждому женскому слову — давно бы в канаве гнил! — радуясь собственной шутке, он снова загоготал.

Как бы то ни было, но слова Эвелин возымели некоторое действие. Громила заметно смягчился. Он не стал ее связывать, а, подхватив словно пушинку, усадил на коня. Сам же, взяв поводья, ловко устроился за ее спиной.

Красавицу смущало такое близкое соседство, но вскоре она призналась самой себе, что это намного лучше, чем трястись перекинутой через лошадиный круп, словно мешок с овсом. К тому же руки и ноги оставались свободными. Вскоре Эви осмелела настолько, что попыталась заговорить с охотником.

— Скажите, любезный, а долго ли нам еще ехать? — спросила она, стараясь быть вежливой.