Одинокая лисица для мажора

— Так уж и придушит, — я сразу высвободилась и отвернулась. Чего там смотреть вообще? Жива, руки-ноги на месте остались, и то хорошо. А упоминание об Антоне… опускаем, короче, за ненадобностью.

— Роксана, мы ужинать собрались. Давай с нами! — выглянула из-за плеча гостьи впустившая ее Лена.

Хозяюшка, блин, двери как у себя дома уже открывает.

— Нет, Лен, спасибо за приглашение, но я заскочила на пропажу нашу посмотреть своими глазами, жопу ей надрать и парой слов перемолвиться. Давай, Лизка, веди меня в свои апартаменты.

— Миша, привет! — махнула она Корнилову, проходя по общему залу, и тот вскинулся, видимо уже умудрившись задремать, пока я торчала в ванной, и промычал что-то ей в ответ. — Федор, когда к нам опять? Яру надо помочь его внедорожное чудище после лесов отмыть.

— Мне можно будет мыть машину дяди Ярослава? — походу, мелкого чуть удар от счастья не хватил от такой перспективы.

— Запросто! Завтра у нас дома назначаю общий сбор с шашлыками и вином, будем праздновать. Я тогда Яру скажу, чтобы он сам без тебя ни-ни, даже не трогает всю эту грязюку. И обещаю, что лично я ни к каким продуктам не притронусь, так что выживут все.

— Ура!! Мама! — Пацан сорвался с места, даже не дослушав, и ломанулся на кухню сообщать радостную весть.

— Оспадя, чему тут радоваться? — закатила я глаза.

— Он мальчик. Им такое в самый раз. Грязное, воняющее бензином и маслом и с большими колесами. Чего еще надо. Пойдем!

— Лизка… Блин… — все ее веселье слетело, как только мы оказались наедине. Она явно с трудом подбирала слова. — Гадство, знаешь, вот никогда не думала, что окажусь в такой ситуации… Идиотской прямо. Я же тебя… за тебя… был бы кто другой, уже без яиц бы кукарекал, но Антоха…

— Рокс, забей, — скривилась я, пряча смущение. И еще кучу разных эмоций. Она все знает. Все. И еще у них с мажором было… — Я совершеннолетняя, было все по согласию, так что…

— Угу, расскажи мне о согласии… Сомнительном, ага, — хохотнула она непонятно почему, и это неожиданно разозлило. Что все ко мне лезут. Особенно она. Особенно из-за Антона. А ничего, что у нее Камнев и дети?

— Да ни в чем я не сомневалась! А то, что с Кавериным, ну уж прости, кто подвернулся. Я не знала, что у вас…

— Нет, ну ты дурная совсем?

— Да что вы заладили — дурная да дурная. Ну дурная, и что?

— Лизка, не пенься. Антоха мне друг, всегда был, и это уже никогда не изменится. И люблю я его как друга. И тебя люблю, балду такую рыжую. Вот потому и ощущаю себя по-идиотски. Я в чужую личную жизнь сроду не лезла, но так уж выходит, что в вашу угораздило втянуться.

— Бл…ин, да нет никакой у нас личной жизни с Кавериным! Ну переспали, — я понизила голос до шепота, — так что это типа событие мирового масштаба? Со всеми когда-то происходит.

— То есть ты продолжать не планируешь? — Роксана прищурилась, вглядевшись в меня как-то по-особенному цепко. Что, чувства остались, и рада, что я отваливаю?

— Нет. Ни в коем случае.

— Неужто Длинный был так плох? — нахмурилась она, провоцируя впрыск новой порции жгучей кислоты в мою кровь. Ну да, она-то знает, каков он. Бесит прямо!

— Что? Нет! То есть… ну при чем тут это?

— Причина-то должна быть. Обоснуй какой-то.

— Я не хочу. Этого недостаточно? — уже откровенно огрызнулась я.

— Было бы достаточно, если бы было правдой. А это брехня. Лизка, другим врать или не врать — это личное дело каждого. Себе только не надо. Худо будет, причем именно тебе. Поверь, опыт имею тут обширный.

— Рокс… ну нельзя ему со мной!

— О, прогресс, — выдохнула она облегченно. — А то я уже начала бояться, что дела для Антохи весьма печальны. Ему с тобой. То бишь у нас тут налицо факт пожертвования собственными чувствами ради лучшей доли для любимого. Трагический дебилизм, чё.

— Чего? Какого любимого? — офигела я от такого поворота.

— А на основании чего необходимость жертвовать-то? — не обращая внимания на мое возмущение, деловито поинтересовалась наглая Камнева. — Типа с другой он будет счастлив, а с тобой ни фига, потому как родоки его против и все такое? Херня причина, пардон.

Друзья они, но, выходит, Каверин ей не слил все обо мне. Потому что стыдится небось, что связался.

— Да при чем тут… Ты не понимаешь!

— Не понимаю, Лиз, а я этого пипец как не люблю. Но вижу, что ты уверена при этом, что твоя причина офигеть какая веская.

— Более чем, — буркнула я.

— А Каверин знает об этой причине?

— Да.

— Но по-прежнему хочет быть с тобой. — Я открыла рот возразить, но она меня заткнула: — Хочет, не начинай мне тут, уж я-то его знаю. Ну и как мне тебя дурной после этого не назвать? Не хмурься тут на меня! — прикрикнула она, ткнув пальцем, будто я была одним из ее медвежат. — Лизк, вот скажи, как думаешь, сколько раз в твоей жизни еще случится такой парень, что будет знать о тебе все, включая дерьмо, которое ты считаешь жутко веской причиной с тобой расстаться, но при при этом он все равно станет упираться рогом в землю, чтобы вы были вместе?

— Ну…

— Баранки гну! Со мной случилось только раз. С Камневым. И я была на всю голову *б… неумной, причем в застарелой запущенной форме, но он все победил.