Одинокая волчица

— Приеду — поговорим. Жди, я скоро.

«Олегу без меня несладко придется: уже привык к роскоши. А мне — без него? Любовь — это, конечно, хорошо, но кто ещё будет меня без вопросов снабжать всем необходимым? Хочешь таблетку — пожалуйста. Инъекцию — сию секунду. Порошок — будьте любезны. Чего ещё изволите? Деньги деньгами, а связи тоже важны…

О чем хотел со мной поговорить этот чертов охранник? Что такое может быть для меня важным? Смерть Попугая никого уже волновать не должна, все в прошлом. Обо мне что-то узнал? Так пусть лучше о себе подумает, он с сегодняшнего дня, считай, безработный, мои проблемы занимать его уже не должны. Да и нет на самом деле никаких проблем».

Машина плавно притормозила — кажется, приехали, наконец. Нет, надо перебираться в Москву. Продать этот особняк, жить где-нибудь в центре, чтобы не нужно было тратить столько времени на дорогу. Но Олегу, кажется, этот мавзолей нравится. Ладно, ничего не горит, какое-то время можно и потерпеть. Тем более, свадьба впереди, приятные хлопоты, то-се…

— Не рано стартовала, красавица? — иронически осведомился Музыкант, когда Императрица, заметно пошатываясь, вплыла в спальню. — А по какому случаю пьем? С горя или с радости?

— Догадайся с трех раз, — благодушно отмахнулась от него Императрица. — А сначала дай мне таблетку.

Музыкант в новеньком шелковом халате лежал поперек широкой кровати и разглядывал свою подругу, не слишком торопясь выполнить её пожелание.

— Ты что, оглох? — повысила голос Императрица.

— Волшебное слово, — безмятежно произнес Музыкант.

— Что?

— Ты забыла сказать волшебное слово «пожалуйста».

— Ну, знаешь…

От изумления Императрица на какое-то время потеряла дар речи.

— Знаю. Мне, красавица, не нравится твоя привычка командовать. Научись вежливо просить.

— Просить? Я?

— Ты, ты. Собираешься за меня замуж, а разговариваешь, как с лакеем. Это неправильно. Нехорошо.

Только теперь Императрица увидела, что глаза у Музыканта, мягко говоря, странные. Он смотрел на неё и в то же время — сквозь нее. Слишком давно Императрица имела дело с наркотиками, чтобы не узнать этот взгляд, взгляд человека, принявшего максимально допустимую дозу. Спорить в этой ситуации, «качать права»… На это мог отважиться либо потенциальный самоубийца, либо абсолютно наивный человек. Ни к той, ни к другой категории Императрица, безусловно, не принадлежала.

— Ну, прости, — быстро сказала она. — Я погорячилась. Дай мне таблетку, пожалуйста. Прошу…

— Вот хорошая девочка. Попробуй это.

Жестом фокусника Музыкант извлек откуда-то одноразовый шприц. Императрица колебалась всего несколько секунд: в конце концов, она все это уже пробовала, главное — не переборщить и соблюдать всю возможную стерильность. А кто не рискует — тот не пьет шампанского.

— Лев умер, — сообщила она минут пять спустя, лежа на кровати рядом с Музыкантом. — Упал и умер. Представляешь себе?

Все это вдруг показалось ей настолько смешным, что она расхохоталась. Музыкант налил шампанское в два бокала и протянул ей один.

— За все хорошее, красавица. Завтра мы с тобой поженимся.

— Завтра? — продолжая смеяться, изумилась она. — Как завтра? Почему завтра?

— А почему бы и нет? Зарегистрируемся, запремся с тобой дома, будем праздновать…

— Но я хотела по-другому… В подвенечном платье, в церкви…

— Я некрещеный, — безмятежно объяснил Музыкант. — А без регистрации все равно не обвенчают. Да успеем мы с тобой в церковь, что ты так волнуешься?

Она уже не волновалась. Ей уже почти все было все равно, перед ней разворачивались картины какой-то немыслимой красоты, звучала необычная, но тоже прекрасная музыка. Потом она увидела покойного мужа, но лицо его было умиротворенным и почти ласковым. Рядом с ним возникло лицо Льва Валериановича — живого и здорового.

— Мы ждем вас, голубушка, — тихо сказал он. — Уж вы не очень задерживайтесь.

— Собирайся, Ириша, — поддержал его Босс. — Я давно тебя жду. Ты обещала…

«Я никому и ничего не обещала», — хотела она сказать, но не смогла произнести ни слова. А в следующую минуту поняла, что ей действительно лучше всего присоединиться к этим двум мужчинам, рядом с которыми она будет в безопасности.

— Хорошо, — выдохнула она. — Я согласна.

Последнее, что она видела, прежде чем окончательно отключиться, был какой-то огромный бассейн, на поверхности которого плавали розовые лепестки. Только это были не лепестки, а маленькие, красивые рыбки. Она медленно погрузилась в бассейн — и все исчезло.

… … …

— Красавица, — услышала она знакомый голос откуда-то издалека. — Очнись, красавица! День на дворе, а ты все спишь.

Она с трудом открыла глаза, непроизвольно застонала и снова зажмурилась. Состоянием похмелья удивить её было невозможно, но на сей раз это было что-то особенное: голова не болела, вместо неё существовал один огромный пересохший рот, а где-то прямо под ним бешено колотилось сердце.

— Ну-ну, очнись. Что с тобой сегодня?

«Я умираю», — хотела она сказать, но тут же поняла всю бессмысленность этой затеи: губы даже не шевельнулись.