Одинокая звезда

Гунни был полный идиот, а Скрэбб — больше по обстоятельствам. Сейчас он вообще ничего не соображал. Поэтому, выслушав предложение Гунни, молча развернулся и зашагал в город. Было около десяти часов утра. Как раз в это время Дарби совершает объезд, то есть тащится к каждому дому и всё допрашивает: не случилось ли у них чего. Ему ведь больше всех надо! Этот недоумок вообразил о себе, что он и в самом деле полицейский, и теперь выступает!

Это все бормотал себе под нос ужасно раздраженный Скрэбб. Ему позарез надо найти этого воображалу, этого подлого предателя и ненавистного обманщика.

Дорогой Дарби мог находиться сейчас в любой точке города. В мыслях Скрэбба рисовалась такая картина: он входит в город и тут же ему навстречу попадается братец. Тот, конечно, сразу же испугается и начнет молить о пощаде. Тут нелишне и пофантазировать…

Вот Дарби увидел его, и весь затрясся. Гляделки так вылупил от ужаса, небось испугался! Скрэббу так понравилась эта сцена, что он задержался на ней и последовательно насладился дрожанием всех частей тела Дарби. Сначала задрожали ненавистные румяные щеки, потом начали вибрировать и пускать слюну его толстые губы. С толстых красных губ воображение Фунта невольно перескочило на видение: как эти самые губы поглощают вкусный яблочный пирог, большой такой кусок.

Сначала этот изумительный пирог покрасовался перед самым носом голодного Скрэбба, поманил его своим умопомрачительным ароматом (он потянул носом воздух), поверх яблок толстым слоем лежали воздушные сливки. Румяная корочка обрамляла все это великолепие, как рамка картину.

Это волшебное видение преследовало бедного дурня с детского возраста, когда однажды он залез в чужой сад, чтобы подсмотреть, как одна молодая семья устроила праздник по случаю пятого дня рождения своей дочери. Маленький и всегда голодный, Скрэбб затаился за какими-то кустами и жадно наблюдал чужое пиршество.

Дома всегда было пусто. Мамаша получала пособие по инвалидности (олигофрения в стадии дебильности), но никто не позаботился о ее детях. Если старший, Дарби, хотя бы имел документы, то оба младших родились, как сорная трава: нигде и никак не были они оформлены как существующие на белом свете. Просто случайное приложение к несанкционированной свалке, на которой они кормились и одевались и которую мэр городка никак не мог ликвидировать.

Тут кто-то из гостей обнаружил маленького идиота и со смехом вытащил его из кустов. Но хозяйка дома, будучи женщиной доброй, угостила его яблочным пирогом и грушей.

Вот этот-то чудный, волшебный пирог вдруг поплыл, подобно лодочке, от Скрэбба и направился прямиком к ненавистным губам Дарби. Губы подумали и широко распахнулись, прямо на глазах у бедного Скрэбба! Они разинулись от земли до неба, и туда, как в пропасть, полетело дорогое видение, любимая мечта!

Фунт скрипнул зубами. Он ненавидел старшего брата целиком и по частям. Тот уже хорошенько напугался и можно переходить к действиям. Скрэбб представил себе как взял и врезал братику таким специальным приемчиком по его щекастой физиономии. Ага! Получил?! Ну, как, понравилось? Не хочешь ли еще? А ну-ка, прими пару горяченьких! Йя-йя-йя!

Скрэбб подпрыгнул и несколько раз нокаутировал перед собой воздух. Братец валялся и просил пощады. Ну нет, это еще слабо! Скрэбб как следует попинал пустое место и перешел к третьей части плана. Сначала он выскажет все, что о Дарби думает, пожалуй, еще пара затрещин не помешает, а потом потребует, чтобы все было как раньше, то есть с плюшками и ватрушками. Скрэбб даже слово знал, которым это называется: рэкет — вот!

Тут Фунту пришла в голову замечательная мысль: а не обложить ли данью весь город?! Как те отличные парни, которых называют "мафия", мамаша просто обожает смотреть про них фильмы. Во жизнь! Он будет раскатывать по городу в мерседесе с большой сигарой в зубах, а чуть что не так — сразу стрелять!

Скрэбб развеселился, он представил себя и Вонючку этакими молодцами и удальцами, ведь они даже на ограбление ходили! Пусть не вышло — пустяки! — просто им помешали, зато именно потом появились всякие вкусные штуки, да много как! А их даже в тюрьму не посадили, мамаша потом сказала: "Им ничего не удалось доказать!".

Скрэбб вспотел и пробормотал:

— Им ничего не удастся доказать!

Он остановился, огляделся — счастливая идея просто окрыляла его, — и почесал гребень на голове, напоминающий старую половую щетку. Ноги понесли Скрэбба, как на крыльях, он прицеливался из воображаемого револьвера, стрелял во врагов, небрежно дул в дуло оружия и тут же демонстрировал как враги орут и падают, хватаясь за простреленные сердца. Бдж! Бдж! Бдж! Йяу-у! Йяу-у!

Предводителем у этих гадов, конечно, Дарби (я так и знал!!!). Вот Скрэбб и Вонючка так это шикарно выходят из лимузина, в руках у них пулеметы. На них такие длинные черные пальто, шляпы тоже черные и большие такие сигары в зубах — закачаешься!

"Это ты ко мне обращаешься?" — он так презрительно скажет Дарби, а тот сразу: "Ня-ня-ня…". Типа, не трогайте, я больше не буду!