Одинокий прохожий

О, сколько раз, при виде дикой злобы,
Что черной бурей в мире поднялась,
Ты закрывал глаза руками, чтобы
Не видеть ничего. О, сколько раз

Ты говорил: нет, не могу, не время.

Мне трудно петь, мне стыдно ликовать:
Земной душе невыносимо бремя
Такой вражды!.. — И каждый раз опять,

Невидимою выпрямленный дланью,

Ты слышал властный голос над собой,
Подобный ветра сильному дыханью;
Он отвечал тебе: Живи и пой!

1941

«Tы доволен, спокоен, беспечен…»

Tы доволен, спокоен, беспечен,
И богат твой удачный улов.
Оглянись: надвигается вечер,
Уж во мгле не видать берегов.

Может ветер внезапно подняться,

Может черный нахлынуть туман,
Мачта рухнуть и парус порваться,
Может в дикий, глухой океан

Унести твою лодку волнами,

И никто не узнает, — куда;
Может с силою бросить о камень,
С темным пеньем ворваться вода.

«Ночью долгой и бессонной…»

Ночью долгой и бессонной
В комнате неосвещенной
Тускло зеркало блестит,
Глухо маятник стучит.

Смотрит сумрак первобытный,

Смотрит в темное окно.
Господи, как беззащитно,
Одиноко и темно!

И ни с кем не поделиться,

Не открыться никому,
Почему тебе не спится
И томишься почему.

Ни ответа, ни привета!..

Долго ль ждать еще рассвета?
— Не спасет тебя рассвет:
Ночью надо дать ответ.

«Ты думаешь — в твое жилище…»

Ты думаешь: в твое жилище
Судьба клюкой не постучит?..
И что тебе до этой нищей,
Что там, на улице стоит!

Но грозной круговой порукой

Мы связаны, и не дано
Одним томиться смертной мукой,
Другим пить радости вино.

Мы — те, кто падает и стонет,

И те, чье нынче торжество;
Мы — тот корабль, который тонет,
И тот, что потопил его.

«Ясно видный в освещенной раме…»

Ясно видный в освещенной раме
Часовщик в очках и с бородой
Медленно колдует над часами.
На стенах скользящею толпой

Маятники ходят неустанно,

Мерный шум звучит со всех сторон,
Лишь порою крик кукушки странно
Слышится сквозь музыку и звон.

Этот мирный, молчаливый мастер

Сам не знает, что он продает…
Этот призрачный, лишенный страсти,
Торопливо-медленный полет,

И бегущая по циферблату

Этих узких шпаг двойная тень —
Отмечает каждую утрату,
Каждый час погибший, каждый день,

И с неумолимостью железной

Их оточенные лезвия,
Отсекая, сбрасывают в бездну
Краткие отрезки бытия.

Днем и ночью — слышишь этот грозный,

Этот властный, непрерывный стук?..
О, скорей, пока еще не поздно,
Измени всю жизнь, внезапно, вдруг!

«О, эти тонкие гобои…»