Одинокое сердце

Черные джинсы, серая футболка, носочки, кеды. Волосы, все еще пахнущие душистым шампунем, небрежно стянула в высокий хвост. Вместо сумки — небольшой рюкзак. Горшок Васи чистый, кормушка и поилка полные. Телефон заряжен. Поплелась до дома Виктора пешком, решив, что мне еще нужно потянуть время, пока не встречусь с ним вновь наедине, но теперь уже на его территории.

После всех сборов и прогулки самой длинной дорогой до дома Никольского, я была у него через три часа, чем совершенно не порадовала начальника, который нервно пыхтел, расхаживая по кабинету и ругаясь с кем-то по телефону.

Присев на привычное место и всмотрелась в его спину.

— Я просил срочно приехать, а не устраивать пешие прогулки, — прошипел он, отбрасывая телефон в сторону.

Рухнув за рабочий стол, он устало вздохнул. Я же покосилась на окно, задумавшись, неужели видел то, как я гуляла там внизу, в небольшом парке, вольготно прохаживаясь. По пути умудрилась еще заглянуть в пару магазинчиков, поэтому в рюкзаке были припасены вкусняшки и игрушки для Васи, ну и для себя шоколадка. Буду заедать стресс сладким.

После очередного тяжело вздоха от начальника мы взялись за работу. Когда вопросы касались рабочих дел, Виктор умело обходил личную жизнь. Поэтому сейчас передо мной мой босс, а я была для него Маргарита Александровна. Именно так он меня и называл до самого вечера, пока я неустанно трудилась. Перекусили мы по очереди привезенной из ресторана едой. Было вкусно, но в животе от этого приятнее не стало. Поэтому втайне от начальника жевала шоколадку, зарекаясь, что в следующий раз куплю их больше.

Виктор трудился как проклятый. Звонков за этот день было не меньше трех десятков, каждый раз разным людям. Он без устали назначал встречи, подводил итоги, вносил корректировки, я же вела его расписание, пытаясь впихнуть туда новые задачи.

Вечером, когда звонки стихли, я смотрела на исписанный листок и задумалась о том, что в пору клонировать Никольского, потому что если он все это и успевал бы сделать, то от него к концу недели не осталось бы живого места.

— Виктор Алексеевич, я могу задать вам вопрос? — привлекла внимание мужчины, придерживаясь официального тона общения, при этом постукивая пальцем по забитому до предела листку с расписанием.

— Да, — устало отозвался он, даже не взглянув на меня.

— Вопрос немного нескромный, — начала я. — Вчера вы сказали, что хотели бы, чтобы я дала вам шанс, но с таким плотным графиком у вас не будет времени не только сделать меня своей любовницей, но и просто поцеловать.

Посмотрела на мужчину, хитро прищурившись. Я вызвала у него реакцию. Маска сурового деспотичного босса треснула, обнажая истинные чувства.

Никольский посмотрел на меня. Его глаза потемнели, прежний ярко-зеленый цвет исчез, оставляя лишь тяжелый, полный желания след. Он поднялся из-за стола, резко направился ко мне и опустился, вжимая меня в спинку дивана, на котором я сидела последние пару часов.

— Для тебя, Мара, я всегда найду время, — прошептал он, впиваясь страстным поцелуем в губы.

Глава 36.

— Для тебя, Мара, я всегда найду время, — прошептал он, впиваясь страстным поцелуем в губы.

Я смутилась от его напора, пытаясь выставить руки вперед, но уперлась в крепкую мужскую грудь. Он углубил поцелуй, врываясь в покорно раскрытый рот. Я не видела смысла сопротивляться, сдаваясь на милость его рук.

Виктор навис надо мной, а после и вовсе встал на одно колено, вжимая меня до предела на узком диване. Его руки, горячие, немного влажные, оказались через мгновение на моем теле, поползли вниз, отыскали край футболки и задрали ее вверх под возмущенное сопение.

— Мне нравится, когда ты злишься, — рассмеялся Виктор, одергивая мои ладони.

Он намеревался трогать меня, даже если я и была против.

— Мы же работаем, — кивнула в сторону бумаг, но он лишь отмахнулся, возвращаясь к испытующим мою прочность поцелуям.

Я сдалась окончательно. Отвечала также на ласки языком, вызывая у мужчины приятные будоражащие сознание ответные касания. Возмутилась, когда он отстранился от меня на долю секунды, чтобы подхватить на руки и сесть уже самому, а меня усадить на колени.

Бедром почувствовала его возбуждение, натянувшее плотную ткань домашних брюк. Смутилась еще сильнее.

Виктор ощутил мое случайное касание, а заметив румянец, и вовсе рассмеялся.

— Ты мне нравишься Мара, — вновь прошептал он, осыпая шею поцелуями. — И когда злишься, и когда смеешься. Но больше всего мне нравится видеть твои розовые щечки. И я уверен, что заставляю краснеть.

— Только из-за тебя и краснею, — пробормотала в ответ, откинув голову немного в сторону.

— Ты моя маленькая девочка, — ласково произнес он, пытаясь стянуть футболку.

Но я дернулась, перехватила его руки и умоляюще взглянула на мужчину.

— Я уже видел их, — прошептал он, но больше не делал попытки поднять футболку.

Я по-прежнему сжимала его руки, дрожа всем телом.

— Прости, я наверное, не привыкну, — нервно рассмеялась, пряча лицо на груди мужчины.

Он нежно коснулся моих волос поцелуем.

— Привыкнешь, — ответил он. — Я научу тебя.