Одиссей Фокс

Напротив возник встрёпанный и озадаченный луур, который сидел на потёртом контейнере, поджав коленки и обвив их хвостом, с детским удивлением глядя на похитителей.

— Каждый час по одной руке? — переспросил он, с опаской потирая запястья. И искренне признался, — Такого со мной ещё не случалось. Очень интересно.

Сцена сменилась: Фазиль держал ногой пакетик, аккуратно выуживал из него сухари, запивал мутно-белой жижей, зажатой в хвосте, а оставшимися руками увлечённо вертел десятком инфограмм.

— О-хо-хо. С системностью финпотоков у вас не беда, а катастрофа, — сказал он строго, с явным расстройством и осуждением, интеллигентно смахнув крошки с шерсти ноготком. — Допотопая бухгалтерия. В старом космаркете и то была лучше. Вы даже про каскадное распределение процентных ставок не слышали?.. Ужасное невежество.

Кукумба нервно хихикнул:

— Так возмущался, я его джипсами накормил и дал кефирной замутки, чтобы дедуля не нервничал.

— Какой он тебе дедуля! — волосы Аны вспыхнули красным.

Ей так и не довелось подраться с псами, адреналин от слишком быстро выигранной драки никуда не делся, и Ане хотелось заехать виновнику всей этой ситуации по острой зелёной морде. А полуголая девчонка, символически обнажённая сразу до мышц, которую беззастенчиво пользовал ублюдочный вожак и которая считала это удачным жизненным поворотом — будила в принцессе тоску. Но Ана прибегла к скрытой дыхательной гимнастике стоиков и неподвижно наблюдала, выравнивая пульс.

— Уважаемый бандит, а как вы заполняете годовой формуляр по шантажу и вымогательству? — с интересом спросил Фазиль. Его глаза горели, и было ясно, что похищение проходит куда увлекательней, чем предполагалось.

— Визио цельное, без следов компиляции, — прокомментировал Гамма.

— Поздравляю с дополнительной минутой жизни, Кукумба, — без улыбки сказал Одиссей. — Теперь покажи вашу крышу.

По пути в четвёртый склад Гамма успел сообщить, что почти восемьдесят процентов выручки со всех гурманьих дел уходили одному субъекту. Не прибыли, а выручки, бандитам с Хорис жировать не приходилось — низшее звено гендарской пирамиды хищников. Но на адресате их переводов вместо идентификатора стоял серый значок-заглушка.

— К-крышу?.. — зелёный попробовал уйти в дурачка.

— Кому идёт прибыль? — в голосе Фокса послышалась сталь.

— Не могу показать! Я его ни разу не видел.

— Дай тэг.

Жонка знал, что за выдачу тэга его порвут, но продержался две с половиной секунды. Его взгляд метнулся к Трайберу, и тот молчал страшнее, чем все в жизни Кукумбы говорили, поэтому вор задрожал и сломался:

— Грейсон, — пробормотал он и выдал идентификатор для личной связи.

— Грейсон, — медленно повторил детектив. — Серый человек.

— Тот самый? — обрадовалась Ана.

— Воровской мир тесен.

— Ба́йцы его поставили заправлять на Хорис, — поспешно добавил Кукумба, стараясь быть полезнее. — Все, у кого на этой луне база операций, отчитываются и платят Грейсону. А он проверяет бухгалтерию и прикрывает от ба́йцев и грызья… Решает вопросы.

Ба́йцами, видимо, называли глав ветвей гендарской мафии. А грызьём — местные силы правопорядка, и без объяснений ясно, почему.

— Раз уж Грейсон занят финансами, то почему не заработать на перекупке ценностей у местных мусорщиков, — с пониманием кивнул Одиссей. — А как бухгалтер, он с первого взгляда на модификации Фазиля в вашу систему оценил, какое сокровище вы раздобыли.

— Да, серый сказал выдать ему дедулю, — закивал Кукумба, — Для оценки…

Кулаки Трайбера едва заметно сжались, и огурец скис.

— Что ж, Кукумба, ты был полезен, — решил Фокс. — Теперь открой свой нейр для внешнего доступа, так не придётся тебя взламывать, и будет быстрее. Гамма, ты уже вскрыл остальных?

— Да, капитан, «Жюльен» и «Ти-Бон» готовы. Юную особу только взломал и перевёл на себя, личность не трогал.

— И верно, ни к чему её трогать, — согласился Одиссей. — Сделай Кукумбу и вызывай Грейсона.

— Минутку.

Даже такому максимально продвинутому ИИ, как Гамма, требовалось небольшое время, чтобы смоделировать и запустить автономную псевдо-личность, практически неотличимую от оригинала. Вирпа.

— Готово, — мигнули три зелёных огонька. — Вызываю Грейсона.

Тонкий пунктир призрачных сигналов, короткое ожидание в тишине, и внезапно поверх трети старого склада легла впечатляющая картина: изломы блёклых скал, в которые билось неспокойное тёмное море. Повсюду в камнях поблёскивали крупинки золота, обозначая статус и намекая, что хозяин этого места весь в трудах добывал богатство из породы. Каков труженик.

Чёрные волны клокотали ослепительно белой пеной, сверху летали пронзительно крикливые существа, похожие на крошечных птеродактилей. По бокам расстилался пустой пляж, а в центральной скале было вырублено грубое каменное кресло, где и восседал Грейсон. Человек ста оттенков серого, с безликой причёской, в аккуратном сером деловом костюме дорогого покроя, достаточно подтянутый и изящный, чтобы можно был посчитать его стильным.