Одиссея Гомера

Мне не к кому было прильнуть, и я не хотела, чтобы кто-то прильнул ко мне — любое человеческое прикосновение было бы неопровержимым свидетельством реальности происходящего: так иногда мы просим ущипнуть себя, чтобы убедиться, что видимое нами вовсе не сон. На негнущихся ногах, стараясь держаться прямо, словно вытесанная из дерева, я прошла последний квартал.

Лампочка сообщения уже мигала на моем телефоне, а сам телефон непрерывно звонил. Мои коллеги тихо переговаривались, по двое, по трое прильнув к окнам, выходившим на Всемирный торговый центр.

— …туда влетел самолет. Маленький самолет… Но почему пилот не увидел?.. растерялся… несчастный случай… ужасный несчастный случай…

Со своего места, даже не вставая, я видела Всемирный торговый центр в окно. Черный дым до сих пор фонтанировал в небо. Среди клубов дыма кружили вертолеты. До сих пор они представлялись мне неким параноидальным символом всемогущества государства, неуклонно и неумолимо зависая над головой во всевозможных фильмах о коварных федеральных заговорах и тайных обществах. Теперь мне казалось, что я никогда не видела ничего более беспомощного, чем эти вертолеты, похожие на маленьких птенцов, которых не пускали в гнездо. «Они не могут приземлиться, — мелькнула у меня мысль. — Как же они снимут оттуда людей?»

Первым делом я позвонила маме. Я чувствовала всю нелепость необходимости объявлять кому-нибудь, что со мной все в порядке, уже потому, что если я звонила, то, очевидно, со мной все о’кей. Со мной ничего не случилось, случилось с другими, с теми, кто сейчас во Всемирном торговом центре. А со мной — ничего. Услышав мамин голос на другом конце провода, я почувствовала себя так, словно была в ее объятиях.

— Только не смотри туда, — сказала она, и я послушно, как в детстве, тут же задернула штору на своем окне.

Второй звонок я сделала Тони, который в Майами неотрывно следил за новостями по телевизору.

— Говорят, это все террористы… — сказал Тони.

— Сейчас не лучшее время для шуток, — оборвала его я, и вовсе не для того чтобы просто возразить — я сказала то, что и впрямь думала. Террористы! Это же просто абсурд! Такую версию могли проталкивать на телевидение те же люди, которые верили, будто правительство скрывало маленьких зеленых человечков где-то в пустынях Нью-Мексико.

— Какие там террористы! — так и сказала я ему. — Это просто несчастный случай.

— Гвен, послушай, в башни-близнецы влетели два огромных пассажирских самолета. Случайно такие вещи не происходят! — воскликнул Тони. — Прямо сейчас я смотрю телевизор. Идет трансляция с места событий.

Система громкой связи в нашем здании, которая оповещала нас об учениях по сигналу пожарной тревоги или, что гораздо чаще, о поломке лифта, вдруг ожила и захрипела. С трудом, но я узнала голос — человек говорил с ярко выраженным ямайским акцентом, только на этот раз в его голосе не было звонкого задора, с которым обычно он встречал всех с утра: «Здравствуйте! Доброе утро, мисс!» Теперь этот голос звучал как-то глухо и казался чужим. Здание подлежит эвакуации, возвестил голос, и в этот день работать больше не будет. Нам предлагалось спокойно и без паники направиться к пожарным выходам и аварийным лестницам и незамедлительно покинуть здание.

— Мне надо идти, — едва успела я сказать в трубку. — Я тебе позже перезвоню, хорошо? — Я подумала, что было бы странно придерживаться всех формальностей для окончания разговора с другом, когда нам только что объявили по громкой связи, едва ли не прямым текстом, что нужно думать не о работе, а просто спасать свою жизнь.

У моего стола остановилась Шэрон. Она была старше меня и возглавляла направление в том же отделе, где работала и я. Нам не раз доводилось корпеть над совместными проектами, и при встрече мы обменивались парой дружеских фраз, но за пределами офиса даже не встречались.

— Ты ведь, кажется, недалеко живешь? — спросила она.

— Всего в квартале отсюда, — кивнула я.

— Не хочешь составить мне компанию? — предложила Шэрон. — Я думаю махнуть на ту сторону через Бруклинский мост и, может быть, снять небольшой номер на несколько дней в «Бруклин Мэрриотт». ^[15]Можем взять что-нибудь выпить и пригласить еще кого-то.

Я все не решалась, и она добавила:

— Ты ведь не собираешься идти домой и сидеть одна в нескольких кварталах от всего, что там происходит?!

Понимая, что домой мне сейчас все равно не попасть, я, по правде говоря, уже лелеяла мысль позвонить Андреа или кому-нибудь из друзей, которые появились у меня в Нью-Йорке после переезда, в надежде, что их тоже отпустили с работы. Но ехать к ним означало долгий путь на другой конец города. Прыгать в подземку или ждать автобус также казалось не очень разумным. А дальняя сторона за Бруклинским мостом на самом деле была гораздо ближе, чем, скажем, тот же центр Манхэттена.