Одна беременность на двоих

— Я понимаю, что попкорн не еда, а мусор, — Аманду видно не очень расстроило моё молчание. — Но какой посыл они дают детям? Играть с едой! Скажи, в школе какого чёрта мы красили макароны для бус и клеили радугу из цветных чириос. А потом собирали пустые банки, чтобы пожертвовать деньги на бедных. Да! — Аманда ударила по моей коленке с такой силой, что я еле сдержала возглас возмущения. — На одном уроке играем с едой, а на другом жалеем детей, у которых еды нет. Абсурд! Но даже если я никогда не стану делать подобные поделки со своим ребёнком, в школе его заставят… Как быть?

— Аманда, представление началось! — обрадовалась я возможности не отвечать и полезла выключать телефон, как попросила появившаяся на сцене клоунесса, и вдруг подумала, что вот уже который день мне никто не звонит. А не только отец. Ужас!

К счастью, Аманда вняла просьбе выключить не только телефоны, но и звук собственного голоса. Программа была пропитана эротизмом, и если бы Аманда начала обсуждать формы артистов, то съеденный попкорн пошёл бы обратно… Парные гимнасты были более-менее одеты, а остальные, особенно Ромео и Джульетта, наоборот подчёркивали костюмами внушительные формы. А я ещё не отошла от фигуры Ящера. Он сразил меня наповал, и улыбалась я, наверное, совсем не попкорну. И даже сейчас, когда он то и дело возникал на заднем плане, я следила лишь за ним. С такого надо ваять скульптуры или хотя бы приписывать черно-белой гуашью, такие светотени получатся… Я скосила глаза на Аманду и поняла, что она тоже смотрит на него.

— Заманить бы его позировать, — прошептала она, и я чуть не взвизгнула: ура, она только что признала, что мужское тело не уступает в красоте женскому.

Но нет, она не сумела сдержаться и указала на переплетённые тела танцовщиц. Я уставилась на Ящера и решила оглохнуть. Меня спасла клоунесса, хотя если бы я заранее знала, что за номер они нам заготовили, то лучше бы обсудила ласкавших друг друга девушек. Когда появилась коляска, я немного расстроилась — хотелось хотя бы в цирке отдохнуть от темы детей. А как только у клоунессы надулся под костюмом шарик, я перестала воспринимать слова, если те и были. В ушах стоял визг свистков, которые клоны держали в зубах, как утиные клювы. Я даже боялась обернуться к Аманде. Они под оглушительный хохот зала устроили на сцене настоящие роды. Клоунесса провалилась в коляске, как в кубе иллюзиониста, и на бортики вывалились пластиковые ноги, которые клоун всё наглаживал и наглаживал, подбадривая роженицу. Я почувствовала приступ тошноты и в очередной раз решила, что останусь у изголовья, когда наступит час Икс.

— Идиоты! — констатировала Аманда, и теперь я не могла ей возразить. Клоуны перекидывали родившуюся куклу по залу. — Идиоты!

Я ждала Ящера как спасителя, а он всё не появлялся и не появлялся. Неужели такие великолепные акробатические номера нельзя было разбавить чем-то более возвышенным?! Даже попкорн больше не выглядел таким уродским.

Я вновь покосилась на Аманду. Она сидела с закрытыми глазами. Я готовилась сказать, что клоуны давно ушли, но она сама увидела, открыв один глаз.

— У меня голова кружится.

Гимнасты волчком вертелись под самым куполом, и я сама непроизвольно прикрыла глаза.

— Хочешь уйти?

Жалко было покидать зал, не досмотрев гимнастическую программу, но лицо Аманды стало совсем белым.

— Если только вновь выпустят этих размалёванных идиотов.

И их выпустили, но мы сумели закрыть и глаза, и уши, чтобы насладиться мастерством акробатов до самого конца. На обратном пути я боялась продолжения обсуждения как клоунов, так и тел гимнастов, но Аманда как воды в рот набрала. Ей действительно хотелось пить — от ходьбы, от солёного попкорна и от переслащенного пепси — уж лучше бы менее калорийную колу взяла. Забытая в машине вода оказалась очень кстати. Погода стояла прохладной, и бутылка не успела особо нагреться, хотя сейчас, пожалуй, Аманда выпила бы и кипяток. Живот действительно сильно вырос, и Аманда вновь подвязала его резинкой.

— Чёрт, — Аманда заёрзала на сиденье. — Не смогу дотерпеть до дома.

И что она предлагает?

— Здесь все дома частные. Давай Макдональдс поищем, — и я сунулась в телефон, надеясь на скорую помощь «Гугла».

— Ты не понимаешь — я действительно не могу больше терпеть!

Чего я не понимаю?!

— Но ты же не мальчик, чтобы в бутылку попасть! — не мальчик, но точно ребёнок: чего мы время тратим на разговоры, когда надо ехать!

— Сдавая анализы, я научилась попадать. Дай чашку от термоса и не смотри!

Куда я смотреть буду — руками бы пылающее лицо закрыть. И почему до сих пор так светло! Я перегнулась назад за солнцеотражателем и завесила лобовое стекло. Хоть что-то!

Глава шестьдесят шестая "Как разбиваются надежды"