Одна беременность на двоих

— Да я ничего не сказала. Не хочешь, не поедем! — не выдержала я словесной пытки.

— Я вот хочу и в дождь. Хотела убедиться, что ты не против…

Странная манера задавать простые вопросы! Я взяла чашку от блендера и принюхалась. Даже принюхиваться не надо было. За милю разило какой-то специей! Только какой и почему?

— У меня кардамона в порошке не было и тмина. Думала, смогу в блендере смолоть, не получилось.

Я ещё раз понюхала чашку. Такой запах не перебьёт даже самый перезрелый банан. И я потянулась за ручным блендером. Сливок чуть больше стакана — один банан я сумею взбить. Да не тут-то было. Рука вибрировала, брызги летели во все стороны, а банан, который я не додумалась изначально помять вилкой, намертво застрял в плену ножей. Ну что за чёрт! Я подцепила его ногтем. Только палец испачкала — без толку! Может, ногтем подковырнуть и поднажать…

— Ты можешь вынуть палец?

Неужели я позвала Аманду? Ведь даже крикнуть не могла, глядя, как по сливкам растекаются розоватые ручейки.

— Разожми пальцы! — Аманда сумела снять верхнюю часть миксера и выдрать шнур из розетки. — Вынь палец!

— Не могу!

Или не хочу. Кровь затекала в ладонь и уже оттуда попадала в сливки. Аманда уж не знаю чем — бедром, что ли — пихнула меня к раковине, где на всю мощность бежала вода. Миксер оставался висеть на пальце.

— Дай я выну!

— Нет! — Сколько прошло: минута, две, три? Голос прорезался только сейчас! Наверное, Аманда наблюдала за мной в тот момент и увидела, как я провернула по пальцу лопасти миксера. — Нет!

Аманда держала железку — вода падала сверху, но я не ощущала её холода.

— Вынимай палец!

— Я его не чувствую… — Теперь голос перекрыли слёзы, побежавшие по щекам быстрее воды.

— Вот и вынимай, пока не чувствуешь…

— А если…

Я не сумела выговорить глагол. Ножи провернулись не один раз, пока я сообразила, что другой рукой надавливаю сверху на пусковую кнопку. С пальца стекали розоватые струйки воды.

— Закрой глаза!

Что закрывать? За пеленой слёз и воды я уже ничего не различала. Миксер ударился о дно раковины, но пальца я не чувствовала, только поддерживающую под локоть руку Аманды, но и та исчезла. За спиной хлопнула дверца шкафа, и что-то зашумело — наверное, в ушах, и, побоявшись потерять сознание, я открыла глаза. Мой палец лежал в пенящемся стакане.

— У нас обязан быть обезболивающий спрей!

С трудом переведя взгляд со стакана на Аманду, я увидела разбросанные по полу лекарства и солнцезащитные крема. Она вскочила с пола так ловко, словно живота вообще не было. Я вновь закрыла глаза и открыла лишь, когда Аманда налепила на палец третий пластырь.

— Поедем в неотложку? — спросила она чужим голосом.

— А надо? — отозвалась я дрожащим. Это Аманда видела мой палец, не я.

— Там только один глубокий порез, — Только в голос её по-прежнему не вернулась твёрдость.

— Я не хочу, чтобы отец знал…

В тумане я добрела до дивана. Палец камнем висел в воздухе. Я даже подложила здоровую ладонь под локоть.

— Поедем? — Аманда стояла надо мной, но я не могла оторвать взгляда от забинтованного пальца, потому видела лишь её живот, на этот раз действительно показавшийся мне слишком большим. —Ответь мне наконец!

Но я лишь головой отрицательно замотала. В меня будто камней насыпали, и подняться с дивана представлялось непосильной задачей. Да и не нужной. Сквозь пластырь просвечивала кровь, но остальной палец, пусть и припухший, оставался сухим.

— Хорошо, что рука левая…

О, да, правой я жала на кнопку…

— Ну так что с морскими слонами?

Конечно же, мы поехали… Палец продолжал ныть, и из-под пластыря просвечивала побелевшая набухшая кожа. Аманда вычитала где-то полную фигню, но говорила её с такой уверенностью, будто и правда уверовала в народный метод — как можно залить палец супер-клеем! Да даже если тот развалился на кусочки, как пазл. Мой же, кажется, не раскрылся, подобно бутону, хотя я до сих пор толком не рассмотрела рану. Логан, на машине которого мы поехали, пытался шутить, но я умело заткнула уши пульсирующим пальцем.

С утра накрапывал дождик, но по прогнозу к часу дня обещали солнце, но пока работали дворники, и небо оставалось непростительно серым. Мы заехали в строительный магазин за дождевиками и заодно купили пиццу. Я попыталась держать кусок больной рукой, но от напряжения палец стало дёргать ещё сильнее, и я сдалась.

— За месяц заживёт?

Я не стала отвечать на вопрос Аманды, понимая, что та переживает за свои роды, а не моё здоровье. Если я на месяц останусь однорукой, то завалю межсеместровые проекты, и тогда мира с отцом можно не ждать. Мелкие дождинки продолжали бить в лобовое стекло, и я едва сдерживалась, чтобы не добавить к ним собственные слёзы.

— Может, вернёмся? — На этот раз разумная мысль принадлежала Бьянке, но Логан продолжал гнать машину вперёд:

— Раз они говорят, что и в дождь проводят экскурсию, то ничего страшного.

— А ты был в дождь на океане? — спросила я, пытаясь вспомнить, наблюдала ли шторм сама? Нет, никогда…