Одна дорога из Генуи

— Спасибо, мессир! — закричали мальчишки, — Давайте мы Вам расскажем, что тетя Кармина просила передать.

— Она что-то просила передать?

Племянники положили на стол два листа бумаги, плотно исписанные аккуратным почерком.

— Она как позавчера вечером прибежала, сразу посадила нас за стол и давай диктовать по очереди то одному, то другому. Мы все записали и все сделали. Даже за Фабио Моральей проследили.

— Вы грамотные? — удивился Фредерик, — И как хорошо пишете!

— Это тетя Кармина нас научила. Мы еще и считать умеем. Говорят, в высшем обществе это важно.

— Молодцы, — похвалил их Фредерик, — Писать и считать очень важно. А что там с Фабио Моральей?

Племенники в темпе пересказали, как они выполнили все задачи. Потом пришла Козима.

— Идите коня смотреть! Мальчики, отведете?

— Отведем, мама.

Женщина попрощалась, и к коню не пошла. На прощание дала кожаный мешок со сменой белья и едой в дорогу. Сколько всего можно купить, когда есть золото.

Конь Фредерику понравился с первого взгляда. Чем-то похож на лошадь, которую тогда выбрал Устин. Тонконогий, молодой, легкий и быстрый.

— Но, поехали!

С таким конем к вечеру можно быть уже в Тортоне, если раньше карету с дамами не догоню, — подумал Фредерик.

Глава 62. 19 декабря. Пилите, Алессандро, пилите.

События в Генуе и нестабильная политическая ситуация в окрестностях побуждают Кармину, Иеремию и Симона бежать из города.

Кармина после приема настойки из мухоморов временно не способна к умственной деятельности.

Иеремия и Симон вывозят золото, залитое оловом под видом свинцовых слитков.

Фабио Моралья дал Кармине сутки на поиск золота и подозревает Иеремию и Симона, но без стопроцентной уверенности боится их трогать.

Дорога до Тортоны заняла у Иеремии и Симона почти два дня. Брассо нанял отличную большую телегу с опытным возчиком и внушительными лошадьми. В нее загрузили тысячу роттоло свинца и усугубили прочими вещами. Поскольку свинец в объеме невелик, Иеремия погрузил еще сундук с книгами первой необходимости и сундук со специфическим оборудованием, которое нельзя просто пойти и купить в незнакомом городе. Возчик запротестовал, когда в телегу попытались положить еще и личные вещи, поэтому все, что можно навьючить на мулов, навьючили в седельных сумках на мулов. Итого получился обоз из одной телеги и трех всадников.

Застава покопалась в слитках, взвесила парочку и ничего подозрительного не обнаружила. Заглянули в сундуки. Книги и странное оборудование, ничего особенного. Бегло осмотрели седельные сумки, но не копались. От алхимика и не ждали, что он будет вывозить золото, да и золота искали столько, что в седельных сумках не вывезешь. Хотя две тысячи дукатов Иеремия честно предъявил со словами, что он обеспеченный человек и временно укрывается от войны, но потом вернется. Стражники нисколько не удивились, такие речи они слушали уже третью неделю.

Перегруженная телега еле ползла и вверх, и вниз, и заставляла всех нервничать. Особенно Симона, потому что вдруг они опоздают в Тортону, Кармину хватит удар от уверенности в том, что она отравлена, а Пьетро зарежет Маринеллу. У попутчиков беспокойство Симона вызывало вовсе не сочувствие, а раздражение.

Общими усилиями не опоздали. Солнце садилось, когда Брассо свернул в сторону «Приюта грешника».

— Эй, нам ведь к праведнику! — возмутился Симон.

— С телегой? — удивился Брассо, — Ты как будто в Тортоне не был.

— Да был я, и в «Праведнике» ночевал.

— С телегой?

— Нет, — вздохнул Симон.

Из названия явно следовало, что хозяин «Праведника» хотел привлечь паломников, а паломники обычно бывают пешие, или конные и редко тащат за собой обозы. Как раз из-за паломников Симон ночевал именно там каждый раз, когда проезжал через Тортону. Он никогда не ценил интересные знакомства под выпивку и хорошую кабацкую драку.

В «Приюте грешника» собралось немало путников. В основном свита богатых генуэзцев, зачем-то массово отправившихся в Турин. Сами богачи ночевали в более приличных местах ближе к центру города. На всех хозяин дал одну комнатку, и то пришлось переплатить. Возчик сказал, что пойдет спать в телегу. Симон сбегал к «Праведнику», но две приличных девушки там пока не появлялись.

Вернулся и вместе с Иеремией и Брассо спустился в таверну при постоялом дворе. Уселись за стол и с аппетитом принялись за чечевичную похлебку.

В таверну зашли пять человек с аркебузами и встали полукругом напротив стола. Фитили дымились, пальцы лежали на спусковых рычагах. Иеремия, Симон и Брассо подняли руки над столешницей, демонстрируя пустые ладони.

— Огонь! — скомандовал Фабио Моралья.