Одна и навсегда (ЛП)

– Мы все думали, что мы разные, но мы на самом деле не были такими. Наше трио никогда бы не сработало, если бы мы не были похожи друг на друга. Посмотри на Стеф. Она определенно научилась осваивать свою животную сторону. Но ты...

– Что насчет меня?

Я почти видел, как из ее ушей идет дым.

– Почему ты пытаешься сдержать это? – настаивал я. – Я видел это раньше. Куда это делось?

«Пожалуйста, скажи мне, что я не просто провел свою юность, пачкая твое имя в грязи и размазывая твой позитивный взгляд на жизнь. Пожалуйста, скажи мне, что тебе все нравилось, и что я не слишком влиял на тебя».

Она посмотрела на меня так, словно я сошел с ума.

– Я ничего не пытаюсь сдержать. О чем ты вообще говоришь?

– Несомненный показатель «этого» – то, что, несмотря на твою наивность, ты обличала меня в моей чуши. И то, что, несмотря на твои правильные девичьи сомнения, ты сбегала со мной на вечеринку и пропускала занятия, даже если была напугана.

Ее губы задрожали.

– Я делала это только потому, что заботилась о тебе! Тебя настолько засасывала эта трясина, что я боялась потерять тебя, если рядом не будет никого, кто бы выдернул тебя. Кроме того, я обличала тебя в твоей чуши, потому что, как и сейчас, ты можешь быть глупым сукиным сыном. Я следовала за тобой, чтобы защитить тебя!

Ладно, я этого не ожидал.

– Защитить меня? Тощий подросток с ярко-розовыми брекетами хотел защитить меня? – Откинув голову назад, я рассмеялся, представив это.

Девочка Рокки не смогла бы защитить меня и от божьей коровки.

– Не физически, – раздраженно отрезала она. – Скорее, чтобы держать тебя в рамках.

Я прикусил губу и прищурился, пытаясь прочитать ее мысли.

– Почему ты отрицаешь это, Рокки? Твоя плохая сторона отчаянно пытается вырваться. Я имею в виду, почему еще, как ты думаешь, ты поцеловал меня?

– Как я уже сказала, я поддалась моменту.

– Потому что я всегда представлял твою мятежную натуру. Подумай об этом, как только твой внутренний мир, увидел меня, он не мог сдерживаться!

Вау, мне определенно надо было поступить в колледж и получить диплом по всякой такой ерунде. Я мог бы стать политиком или кем-нибудь в этом роде.

– Внутренний мир? Когда, к чертям, ты придумал всю эту философскую хрень?

С другой стороны, философия тоже была бы хороша.

– Как ни странно, я чувствую ответственность за задержки твоего роста. Без меня, ты осталась семнадцатилетней девушкой, которую я оставил. – Без теплого воздуха от обогревателя склад начал значительно охлаждаться. Маленькие дерзкие соски Рокки затвердели настолько, что уперлись в толстую ткань свитера. Моя решимость ослабла, и я опустил глаза, чтобы полюбоваться этим зрелищем. – Ну, не во всех частях.

– Есть ли смысл в этом? – спросила она, совершенно не обращая внимания на мой изумленный взгляд.

«Смысл в том, что я хочу доказать тебе, что ты никогда не нуждалась во мне, чтобы исследовать свою бунтарскую сторону. Она всегда была глубоко внутри. Это было в твоей душе».

– Это самый странный после школы разговор. – Она испустила недовольный вздох.

Если бы я не был по уши в своем «философском дерьме», я бы рассмеялся.

– Ты хотела быть друзьями опять, да? Как в старые времена?

– Да.

Друзья... такое плохое слово.

– Хорошо. С этого момента мы снова Рокки, Джесси... и Стефани. Я покажу тебе, что как только мы будем вместе тусоваться, это пробудит ту маленькую стерву, которая, я знаю, есть у тебя внутри. Просто дай мне немного времени, чтобы выяснить, как вытащить ее из той клетки, в которую ты ее засунула. Я покажу тебе, что там плохая девочка. Черт, она показалась в канун Нового года.

– А потом ты ушел... снова, – отметила она.

– Обещаю, что больше никогда так не сделаю.

«Лжец!»

Все еще глядя с сомнением, она спросила:

– Какое отношение это все имеет к Итану?

– Итан? – Мой взгляд оторвался от ее груди.

Неужели? Она должна была вспомнить его сейчас?

– Ты сказал, что теперь ты видишь, почему я всегда действовала определенным образом с Итаном.

– О-о-о-о, – Мой рот сложился в идеальный круг. – Эм, просто забудь об этом.

– Что? Почему?

– Я сказал забудь об этом.

Я ни за что не признался бы, что завидую этому придурку. Ему ничто не мешало, а против меня был весь мир.

Прежде чем она смогла продолжить, я быстро направился к «пещере». Как только я вошел внутрь и надел дурацкий фартук, и понял, насколько глупо себя вел. Я работал в ненавистном магазине, делал ненавистную работу, и ради чего? Оттолкнуть девушку, которую я любил?

Я действительно был идиотом.

Глава 23

 

Мой идиотизм удвоился, если не утроился в течение следующих нескольких дней, пока родители Рокки были в командировке. В стремлении доказать свою извращенную теорию о ее внутренней женщине – а также повеселиться – я не только напугал ее секс-игрушками, но практически утопил ее в пенистых гениталиях, анальных пробках и кольцах для члена.