Одна и навсегда

Музыка смолкла, и в динамиках завизжал раздражающий голос ди-джея.

– Время обратного отсчета! Десять, девять, восемь...

Покачав головой, я проигнорировал вспышки вокруг меня. Только одно заслуживало моего внимания – она нервно покусывала нижнюю губу.

– Рокки, что случилось?

ОДИН!

Стыдливо Рокки подняла глаза и прошептала:

– Счастливого Нового года.

Они зажигают фейерверки в помещении? Нет, не может быть.

Не может быть.

У меня внутри все взорвалось, когда мягкие губы Рокки прижались к моим. После ночи фантазий, тоски и вожделения к ней я легко сдался ее прикосновениям. К несчастью, уродливое лицо реальности снова стояло передо мной.

Я снова уеду из Бэтл-Фоллс.

Какого хрена я делаю? Неужели я действительно думал, что одна ночь что-то изменит? Я снова оставлю Рокки, и что тогда? Пройдет совсем немного времени, и мы снова окажемся в милях друг от друга и будем жить разными жизнями. Как бы сильно я ни хотел Рокки – как бы сильно я ни хотел всего, чего хочет она, – я не мог снова бросить ее. Стефани была права, я снова причинил ей боль. Что ж, история не должна повторяться. На этот раз я знал, что люблю ее достаточно сильно, чтобы отпустить навсегда.

«Это зашло слишком далеко, Джесси. Тебе не следовало возвращаться».

Я снял ее руки со своей шеи и отошел, чувствуя внезапный приступ уныния без ее губ на моих. Это действительно зашло слишком далеко. Я был такой же, как моя мать – невероятно эгоистичный.

– Хм, Рокки? Я.. – что я мог ей сказать?

Она ни за что не поймет и уж точно не захочет выслушать мои доводы. Чувствуя себя потерянным, я направился к выходу, оставив ее на танцполе. Только почувствовав на лице прохладный зимний воздух, я осознал всю важность того, что только что сделал.

Я уже ушел и оставил ее.

Глава 20

– Какого черта я делаю? – Я ударил кулаком по рулю, сигналя. Пронзительный звук прорезал тишину ночи, напугав парочку, целующуюся рядом с моей машиной. Они подпрыгнули футов на пять и принялись выкрикивать непристойности. Не в настроении я крикнул в ответ: – Снимите номер!

Бормоча проклятия, я двинулся домой. Хотя дом был не слишком далеко, казалось, что дорога длилась целую вечность. Мои мысли беспорядочно метались, когда я прокручивал в голове события ночи.

Я получил, что хотел, верно? Рокки тоже меня любит. В конце концов, ее чувства никуда не делись. К тому же, Итан определенно не был в ее мыслях. Ну и что? Что в этом хорошего? Мы только снова испортим друг другу жизнь.

– Гх-м! Жаль, что мне не с кем поговорить! – Я стиснул зубы, входя в дом.

Меня приветствовал кашель матери, но, судя по отсутствию грубых замечаний, она спала. Потащившись в свою комнату, я достал телефон и пробежался по контактам, чувствуя себя все более и более опустошенным, когда осознал, что у меня нет настоящих друзей, которым я мог бы позвонить, чтобы выпустить пар или даже пожелать счастливого Нового года.

Не то чтобы я не встречал в Чарльстоне новых людей. Однако, привыкнув к тому, что люди отталкивают меня, я всегда держал своих новых знакомых на некотором расстоянии. Кроме того, каждая новая дружба, которую я заводил, казалась мне слишком тонкой и искусственной. Ни один из них не был для меня значим, как когда-то мои школьные приятели. В этом и заключалась проблема.

Вздохнув, я набрал номер единственного человека, который, как я знал, выслушает мои глупости. Проводя пальцем по экрану, я прижал большой палец к его имени, которое, кстати, было единственным контактом в избранном. Он ответил через один гудок.

– Привет, пап.

– С Новым Годом! – он пытался перекричать смех, визг восторга и болтовню позади себя.

Все верно. В «Таверне Тайлера» была вечеринка по случаю Нового года. Как я мог забыть?

Я сглотнул и перевел дыхание.

– С Новым Годом!

Последовала небольшая пауза, за которой последовал звук закрывающейся двери. Папа, должно быть, заперся в чулане или комнате уборщика – у нас не было других отдельных комнат в заведении.

– Что случилось? – обеспокоенно спросил папа. – Твоя мама... Ты в тюрьме... Все в порядке?

Я ухмыльнулся, чувствуя неоправданное раздражение.

– Она в порядке, и нет, я не в тюрьме. Серьезно, пап?

Он вздохнул и робко ответил:

– От старых привычек трудно избавиться. Это одна из самых насыщенных алкоголем ночей в году.

Мои глаза потемнели.

– Ну, эта моя привычка умерла почти четыре года назад.

– Сомневаюсь, что ты звонишь своему старику только для того, чтобы поздравить с Новым годом. Может, расскажешь, что случилось?

Я почесал голову, пытаясь собраться с мыслями. Несмотря на улучшение наших отношений, обсуждение секса, девушек и любви все еще казалось невыносимо неловким.

– Я... э... э... ты помнишь Рокки?

–Рокки ... – его голос затих. – Ты имеешь в виду Ракель Росси?

Я кивнул, что было глупо, так как мы разговаривали по телефону.

– Э-э... я... она...

– Что ты с ней сделал? – голос у него был усталый.

– Папа! – фыркнул я. – Почему ты думаешь, что я что-то с ней сделал? Ты действительно так плохо обо мне думаешь?

– Ты не можете винить меня за то, что я решил, будто история повторилась.

– А вот и нет, – раздраженно огрызнулся я.