Одна маленькая глупость

— Когда вы лабы вместе делали.

— Когда он сбежал?

— Да.

Племяшка хмыкнула.

— А мама знает?

— Про кого?

— Про тебя.

— Да, я ей перед самым поездом сказал, — и потом десять раз раскаялся, половину ночи отвечая на расспросы в «вотсапе».

Тут Лерку наконец отпустило, и она, открыв воду, почти обычным голосом спросила: — Кстати, знаешь, что Колесников мне сегодня после занятий сказал?

— Нет, — заинтересовался я.

— «Если хочешь злиться, то злись только на меня». Вот дурак, правда?

— Почему дурак?

— Потому. Как будто у меня столько много родных, чтобы на них злиться. Тем более, — она взялась за первую тарелку, — нам с мамой так даже лучше.

— В смысле, «лучше»? — удивился я, становясь рядом, чтобы вытирать посуду.

— Ну, если бы ты влюбился в девушку, то с ней пришлось бы сначала выяснять «кто есть кто», а потом обязательно следить, чтоб она за буйки не заплывала. А Колесников парень, с ним проще. Он на тебя лишние права предъявлять не будет.

Я покосился на племяшку: — Слушай, ты не думаешь, что это попахивает мизогинией?

— И что? — Лерка равнодушно повела плечами. — Нет, девчонки и нормальные бывают — та же Аська, к примеру. Но большинство всё равно или дуры, или стервы, как у мамы на работе.

— Лер, ты не права, — мягко возразил я. — Качество «мудак» хромосомным набором не определяется, вспомни того же Вальмона.

— Помню, — Лерка так усердно тёрла кастрюлю, что мыльная пена грозила вот-вот перелезть через край. — Только лично мне мудачки встречаются гораздо чаще.

— Опять с Сонькой что-то не поделили? — предположил я.

— Нечего мне с ней делить, — однако для правды это прозвучало чересчур сердито, что Лерка тут же и подтвердила, добавив: — Просто она никак от Севки не отцепится. Смотреть противно.

— Так не смотри. Ты же с ним окончательно рассталась, верно?

В ответ племяшка тяжело вздохнула и попросила: — Клим, поставишь чайник?

Я послушно включил конфорку, принимая Леркино нежелание развивать эту тему. Захочет — расскажет сама.

И она рассказала.

— Знаешь, я тут всё думаю… Я, наверное, дам Севке второй шанс, если он снова об этом заговорит.

Чай был почти допит, и я потихоньку начинал клевать носом.

— Всё ещё любишь его?

— Наверное, — Лерка провела указательным пальцем по бортику чашки. — Никак забыть не получается.

— Может, это оттого что вы видитесь почти каждый день?

— Но мы же не общаемся. Я вообще на него стараюсь не смотреть.

Что, видимо, плохо получается.

— Лер, это твоя жизнь и твоё право, — я сумел-таки поймать её взгляд. — Я, со своей стороны, могу лишь дать тебе два совета: будь честной и не забывай о контрацепции.

Племяшка фыркнула, однако вместо язвительного ответа поднялась из-за стола: — Ладно, я спать, нам завтра к первой паре. Скажешь Колесникову, что я одобрила его кандидатуру?

— Сама скажешь, причём вежливо.

— Ну, хорошо, — Лерка коротко меня обняла. — Спокойной ночи. Я буду рада, если у вас всё сложится, честно.

— Спасибо, — от души поблагодарил я. — Спокойной ночи, и не забывай — ты всегда можешь на меня рассчитывать.

— Кроме случая, когда надо пойти на дискотеку в качестве моего парня? — бледно усмехнулась племяшка.

— Ну, в итоге же я туда пошёл.

— Засчитано, — и Лерка ушла из кухни. А я посмотрел на пустые чашки, на часы, воскресил в памяти сегодняшние рабочие планы и с кряхтением встал на ноги. Придётся заваривать чифирь, иначе у меня есть все шансы уснуть лицом в клавиатуру. Но прежде, как и обещал, напишу Диме.

«Поговорили, всё хорошо. Тебе рады».

* * *

Димка

Несмотря на полученное вчера сообщение, с подошедшей к нему перед занятиями Леркой он поздоровался не без настороженности.

— Расслабься, Колесников, — Сотникова вытащила из рюкзака несколько ксерокопий. — Если ты устраиваешь Клима, то меня и подавно, поэтому вот, — она протянула ему листы. — Субботние лекции, которые ты пропустил.

— Спасибо, — Димка был приятно удивлён. А он-то всё раздумывал, у кого попросить тетрадку.

— Не за что, — отмахнулась Лерка. — Ты ж вроде как не чужой теперь. Только учти, — тут она резко посуровела, — накосячишь — будешь иметь дело со мной.

— Не накосячу, — Димка легко выдержал её взгляд, и Сотникова, хмыкнув, первой отвела глаза.

— Завидую я тебе, Колесников, — с непонятной тоской заметила она.

— Почему?

— Потому что тебе офигеть, как повезло, — Лерка посмотрела куда-то ему за спину и отвернулась. — Пошли, там аудиторию открыли.

— Ага, — однако прежде Димка из любопытства оглянулся и увидел в начале коридора Севку и Соньку Василькову, разговаривавших на пионерском расстоянии друг от друга.