Одна маленькая ошибка

– Итан упомянул, что у вас есть некоторые… затруднения. Я читала, что начинать пить пренатальные витамины никогда не рано, – продолжила Линн. – В конце концов, все затруднения окупятся сторицей. Моя жизнь была бы невероятно скучной без детей.

Вот тут‐то и кроется суть проблемы. Долгие годы Линн каждые выходные в любую погоду торчала возле поля для регби; она заменила всех своих тщательно отобранных друзей на других мамашек, встречавших детей из школы; она часами сидела с детьми над домашними заданиями, чтобы ее отпрыски наверняка поступили в хорошие университеты. И все ради того, чтобы однажды они выросли и улетели из гнезда. А сама она все эти годы была женой и матерью – и больше никем. А я не хочу так жить. Хотя у меня ушло слишком много времени на то, чтобы это понять.

Между тем все смотрели на меня, ожидая реакции.

– Это очень мило.

– Мило? – Линн, кажется, озадачило выбранное мной слово. – Это прекрасно. Правда ведь, Стив?

– Ага, – откликнулся тот. – Как по мне, нежелание иметь детей – весьма эгоистичный выбор.

Я посмотрела на мужа, и тот кивнул. Соглашаясь с родными в том, что я «эгоистична», раз уж не позволяю ему засадить мне в матку ребенка, которым он совершенно не желает заниматься, потому что воспитание детей – это «моя гребаная обязанность».

– А как по мне, мужчине очень легко рассказывать женщине, что она обязана иметь детей, ведь не ему их рожать.

– Ну… – не сразу нашлась Линн. – Роды – это не так уж и страшно, я же родила двоих.

«Ага, а еще ты замужем за Стивом – в общем, сразу заметно, что ты в принципе любишь помучиться», – мысленно ответила я. Кажется, ты бы на моем месте наверняка подумала о том же.

– Когда у тебя родится ребенок и если это окажется девочка, можешь назвать ее в честь покойной сестры, – продолжила Линн. – Мы не станем возражать, да, Стив?

Ты пропала пять месяцев назад. И никому за это время ни разу не хватило наглости назвать тебя «покойной» в моем присутствии. Я не дура и понимаю, что большинство людей уже мысленно тебя похоронили, но обычно им хватает такта помалкивать.

– Что вы сказали? – Я положила вилку.

Линн оглянулась на мужа, ища поддержки.

– Да, – кивнул Стив, – мы подумали, что, когда у вас будет ребенок, будет уместно назвать его в честь покойной.

– Моя сестра не умерла.

Повисла неловкая пауза.

– В смысле? – изумился свекор.

– Моя сестра не умерла, – повторила я. – Она жива.

Стив выпрямился, расправляя плечи.

– Тело, конечно, до сих пор не нашли, но если уж смотреть правде в глаза…

Я всем корпусом повернулась к Итану, заставляя его наконец обратить внимание на собственную жену. Он неохотно поднял взгляд.

– Неужели ты позволишь им и дальше говорить мне подобные вещи?

Я выжидающе замолчала. Все годы наших отношений я старалась отстаивать свою позицию максимально аккуратно, по возможности без грубости и строптивости. Но вот это уже было нечестно. В конце концов, это его родители, не мои. Мы вроде как должны быть одной командой, и я бы никогда не позволила маме с папой разговаривать с Итаном в таком тоне, в каком его родители разговаривали со мной. Мы с мужем уставились друг на друга. Стив и Линн продолжали что‐то говорить, но мы не обращали на них внимания. Наши отношения подошли к последней черте, так что теперь Итану предстояло принять решение.

– Ну? – подтолкнула я его. Сама я была спокойна. И совершенно спокойно дожидалась, решится он указать родителям на нетактичность их замечания или нет.

Итан покачал головой, словно я его ужасно подвела, а затем снова принялся за торт.

Яснее некуда.

Впрочем, удивляться не стоило: Итан очень редко возражал родителями. До сих пор я терпела, но Руби правильно заметила, что я стала другой. Твое исчезновение изменило меня куда больше, чем я сама думала.

Так что я поднялась из-за стола.

– Спасибо вам за обед…

– Ада, – тут же вскинулся Итан, – сядь.

– …Я сегодня узнала много нового.

Отодвинув стул, я направилась к выходу. Итан поспешил следом и уже у самой двери поймал меня за руку, заставляя повернуться.

– Если ты сейчас уйдешь, клянусь богом, я…

– Что? – перебила я, не заботясь о том, что его родители могут услышать. – Что ты сделаешь, Итан? Мы несчастливы. И несчастливы уже давно. – Я наконец‐то произнесла эти слова вслух, позволила правде кристаллизоваться и засиять в лучах блеклого зимнего солнца, заглядывающего в окна. – Ты проводишь куда больше времени на работе, чем со мной; ты не поддерживаешь меня; ты плетешь козни у меня за спиной и пытаешься мной манипулировать. Сначала Руби, теперь обед с твоими родителями – ты все это подстроил. Складывается ощущение, что последние месяцы меня окружают люди, которых не волнует даже похищение моей сестры, лишь бы только узнать, когда ж ты меня наконец обрюхатишь!

– А, ну да, конечно, это я во всем виноват. Во всех твоих бедах виноват я один.