Одна маленькая ошибка

Тем же вечером к восьми часам в парке собралась целая толпа. Я ошибалась, полагая, что не получится обеспечить достаточное количество людей, потому что объявление появилось слишком поздно, да и время неудобное. Но слетелась не меньшая толпа, чем на пустырях Кроссхэвена в Ночь костров: мамашки, которые укачивают на руках вопящих малышей и одновременно пытаются разговаривать, перекрикивая своих отпрысков; группки подростков, листающих соцсети на телефоне и хохочущих ломающимся баском; пожилые парочки, жмущиеся друг к другу и одетые куда теплее, чем следовало бы в жаркий летний вечер. Разница была лишь в том, что в этой толпе все знали меня в лицо, и я чувствовала чужие взгляды, обходя парк и проверяя, все ли готово. Я старалась избегать этих взглядов, потому что устала видеть сочувственные лица. А те, кто не сочувствовал, смотрели на меня с жадным интересом, реже – с укоризной. Как будто считали, что перед тем, как их всех здесь собрать, я нарубила тебя на кусочки и скормила уткам.

– Хорошо, что ты заказала дополнительную упаковку фонариков, – заявила Марго, оценив количество собравшихся. Фонарики я взяла недешевые, экологичные, безвредные для черепах и не приводящие к пожарам на соседних полях. – Правда, у нас маркеры заканчиваются.

– Значит, кому‐то придется поделиться.

– Я приберегла один для тебя, – Марго протянула мне фломастер.

Это я в интернете подсмотрела, как люди пишут послания на фонариках, прежде чем их запустить. И весь день ломала голову над текстом пожелания. Это ты из нас двоих писательница, Эл. Я уж подумывала стих написать, рифмованные послания всегда пробирают; но я не писала стихов со времен младшей школы, так что все, что смог срифмовать мой мозг, – «глобус» и «автобус». Явно не те слова, которыми можно выразить сестринскую любовь или глубокий смысл.

– Адалин!

Я оглянулась и увидела Руби, пришедшую с мужем.

Господи, Эл, она с каждым днем все больше и больше становится.

Она сгребла меня в объятия, и ее твердый беременный живот уперся в мой, абсолютно плоский. Не знаю, в чем тут дело, но у меня беременные вызывают подспудную неприязнь. У них внутри – настоящий, живой человек. Существующий за их счет. Как паразит. Растягивает их тело, смещает органы, заставляет блевать, а под конец раздирает их вагину, чтобы выбраться на свет.

Несколько месяцев назад, когда Руби объявила о беременности, я чуть не ляпнула: «Ты собираешься оставить ребенка?» – потому что бо́льшую часть моей жизни это был первый вопрос, который задавали залетевшей подруге. И плевать, что мы уже взрослые женщины с мужьями и домами, я все еще испытываю прежний подростковый ужас, оставшийся со времен уроков по основам семейной жизни, когда нам вдалбливали, что беременность – это конец всему и ее надо избегать любой ценой.

Потом Руби вытащила распечатку УЗИ, и я таращилась на черно-белые пятна и понятия имела, куда смотреть. Тут вмешался Итан, начал ее поздравлять и расспрашивать: «А какой срок?», «Уже известно, мальчик или девочка?», «А имя вы уже выбрали?». Очень уж ему хочется собственного ребенка.

– Ну ничего себе, сколько тут народу собралось! – воскликнула Руби, а потом заметила Марго, и я прямо‐таки увидела, как в голове у кузины зажглось огромное табло: «Тревога! Новая подруга! У Ады новая подруга! Тревога! Тревога!» Не дожидаясь, пока Руби что‐нибудь ляпнет, я сказала:

– Да, Руби, познакомься, это лучшая подруга Элоди. Она мне помогала организовать сегодняшнее мероприятие.

На лице кузины появилось облегчение.

– А твои родители приехали?

Я покачала головой. Мама по-прежнему отказывается участвовать во всем, что подкрепляет теорию о твоем похищении.

Чуть позже пришел и Кристофер в джинсах и футболке – в жизни не догадаешься, что перед тобой офицер полиции. Видимо, на это и был расчет.

– Как ты тут, держишься?

– Вполне, – ответила я, в глубине души вовсе не уверенная в этом. Чтобы не задумываться о собственном состоянии, я просто нагружаю себя делами до тех пор, пока не падаю без сил в кровать.

– А… мистер Арчер здесь?

Я недоуменно моргнула, озадаченная его вопросом.

– Нет, Итан уехал по делам.

На лице Кристофера отразилось недоумение и неодобрение. И я не сразу смогла побороть одолевшее меня смущение и войти в роль защитницы. Потому что Итан – превосходный муж. Серьезно. И неважно, что Кристофер был моим парнем миллион лет назад – он все равно им был, а значит, я не могу допустить, чтобы мои нынешние отношения показались ему несчастливыми.

– У фирмы Кристофера появилось несколько выгодных новых клиентов, а он квалифицированный бухгалтер. Конечно, ему очень хотелось поприсутствовать на нашем мероприятии, но я его отговорила. Хотя если бы он смог, то непременно был бы здесь сегодня.

Кристофер кивнул.

– Естественно. Я спросил о нем, потому что он тоже видел, как на Элоди напали возле твоего дома. И чем больше здесь будет тех, кто может узнать нападавшего, тем лучше.

– А, ну да, конечно. – Я ощутила себя полной дурой, невесть что расслышавшей в простом вопросе, и едва не залилась краской.