Одна на двоих жизнь (СИ)

Тогда я просто устраиваюсь на диване перед телевизором, где группа солдат азартно комментирует новости. В частности, завтрашнюю церемонию подписания конвенции о легализации морфоидов. На экране Лина - ну а кто же еще? - расписывает значимость конвенции для улучшения политической обстановки Перекрестка. На ней строгий бордовый костюм: приталенный пиджак, подчеркивающий идеальную фигуру, и узкая юбка до колен. Волосы гладко зачесаны назад. Она выглядит старше и еще красивее, чем раньше. Рано или поздно из второй леди Штормзвейга она станет его лидером. В междумирье титул правителя не наследуется, но Лина столько делает для благополучия своих граждан, что ее обожают все от мала до велика.

- Она, правда, была твоей невестой? – нахально спрашивает Забияка, бухаясь на подлокотник дивана. И снова все, кто расслышал, смотрят на меня с любопытством и удивлением.

- Кто растрепал?

Впрочем, можно было даже не спрашивать.

- Ну и как она? – снова пристает неугомонный Скотти.

Ребята внимают, с нетерпением ожидая ответа. Наверное, им странно, что дочь лидера Умано могла обратить внимание на кого-то, вроде меня, простого оримского солдата.

- Не скажу.

Мое заявление встречают дружным гоготом и пониманием.

- Сочувствую, приятель, - кто-то хлопает по плечу.

- Райт хоть попробовал, а на тебя, Виллис, такая баба даже не посмотрит.

- Ничего, Дан, потом мемуары напишешь. И про плен, и про прелести принцессы…

Вымученно улыбаюсь, терпеливо дожидаясь, когда тема моих отношений с Линой будет исчерпана. Веньяра хочется придушить.

Наконец, офицеры переключаются на тему нехватки обеспечения, которая волнует всех куда больше, чем чей-то неудавшийся роман, и я ухожу. На крыльце вытаскиваю пачку, с облегчением вставляю сигарету в рот. И тут же понимаю, что оставил зажигалку у себя в комнате.

Оборачиваюсь и вижу огонек возле своего лица.

- Сэр, - Скотти дает мне прикурить, а я взамен угощаю его сигаретой.

Мы враз опускаемся на ступеньку. Забияка приваливается к перилам и так ожесточенно раскуривает свою сигарету, а потом кашляет, что я понимаю – он не курит. Ну, или приучился курить совсем недавно.

- А правду говорят про гранату?

Его вопрос застает меня врасплох. Одно дело обсуждать девушек, и совсем другое растрепать о том, о чем никто не должен знать.

- А что говорят про гранату?

У Забияки по-детски широко распахнутые глаза. Он заметно тушуется, и я пользуюсь этим для того, чтобы атаковать.

- Что за приказ нарушил Кортни?

Скотти кашляет и, выкинув окурок в траву, поднимает руки:

- Понял, больше не буду!

- Если хочешь, я отвечу. Да, про гранату – правда. Я пытался убить Рагварна. А что натворил твой командир?

- Он, - Скотти так густо краснеет, что видно даже в сумерках, - пытался спасти девушку. Она… - он умолкает, собираясь с мыслями, - она оказалась в закрытом периметре. Сандерс велел нам держать границу, и ни шагу за ограждение, но когда их стали расстреливать с вертушки…

- А Сандерс прикрыл его?

- Вроде. Он подделал собственный приказ в планшете капитана. Они друзья, Уп… майор хоть и строгий у нас был, но, сука, справедливый. Когда он сбил эту проклятую вертушку, я уже с жизнью прощался, сэр. И Тайлер такой же, за нас с ребятами горой.

Вот оно что. Никаких тебе военных преступлений, вроде покушения на главнокомандующего вооруженных сил Оримы. Один спасал человека, другой вывел его из-под трибунала ценой своей карьеры. И, похоже, семьи.

Где, интересно, Рэндел раздобыл этот чертов протокол о нарушении приказа? Надо сказать ему, чтобы уничтожил. Дела-то прошлые.

Скотти таращится на меня с любопытством, к которому примешивается некоторый ужас и, кажется, уважение.

- Вот вы точно понимаете больше других, сэр, - неуверенно произносит он, - скажите, чего добивается лефтхэнд?

- Что ты имеешь в виду, Скотти? И, кстати, меня зовут Даном.

- А я Райан, но мне не нравится мое имя, так что лучше Скотти.

- Как скажешь, - какой забавный паренек.

- Вот я так думаю: лефтхэнд – это же заккарийская оппозиция?

- Ну да.

- И они добиваются независимости Заккара?

- Кажется, это одно из основных требований.

- Тогда почему они не предъявляют это требование? Зачем им Орима?

Немного сбитый с толку, я закуриваю еще одну, и Скотти снова протягивает мне зажигалку.

- Извините, сэр, я в риторике как-то не очень. Но вот эти заккарийцы развели морфоидов и других тварей, как там их, захватили Ориму. Зачем все это? То есть…

- Цель не соответствует затраченным усилиям? Это ты хочешь сказать?

- Глупость какая-то получается, - Скотти вытряхивает сигарету из пачки, но я накрываю его руку своей:

- Не начинай ты это. Загнешься от рака легких.

- А сам-то? – хмыкает Скотти.

- А я загнусь раньше. Не знаю, что тебе сказать, Райан. По мне так никакой логики во всем этом нет.

Скотти убирает пачку, вздыхает и, мгновение помедлив, поднимается:

- Разрешите идти, сэр?

- Иди, Скотти, хорошего вечера.

Тот машет мне рукой и уходит обратно в клуб. Я затягиваюсь, прикрывая глаза. В траве оглушительно стрекочут цикады.

- А паренек задает правильные вопросы, - замечаешь ты.