Одна ночь

- В последний вечер Эдит плакала. Я пыталась ее утешить, как она меня всегда утешала.

- Она бы все равно не пошла с нами, если бы я ее и позвал. Даже если бы и хотела пойти ради меня, как

вы сказали...

Произнеся это, Маркус почувствовал себя виноватым в чем-то очень существенном.

- А вы разве не позвали ее?

- Мне и в голову не пришло, - честно признался Маркус и сконфуженно добавил: - Она бы не смогла пойти.

- А вдруг. Может, она как раз и дожидалась вашего слова?

- Даже зная, что она ждет моего слова, я бы все равно не посмел звать ее с собой. И это прозвучало фальшиво.

- Почему?

- Я бы только затруднил ее решение. Разве я должен был это сделать?

. - Думаю, что да.

- Теперь мой черед спросить - почему?

- Если бы вы позвали - это придало бы ей силы. Пусть на то, чтобы остаться. Это значило бы для нее очень много.

Маркус вздохнул!

- Если вы правы, то я глупец. Дагмар стало жаль его.

Снегопад продолжался. Дорога по-прежнему петляла в высоком ельнике. Теперь, когда они молчали, Мар-кус отчетливо слышал шаги - свои и Дагмар. В самом деле, они шли почти в ногу. Сзади временами слышался говорок. Впереди было тихо, сквозь мерно падавшие хлопья проглядывали две человеческие фигуры. Валге-пеа и боцман Адам. Голосов слышно не была - дело известное, боцман не говорун.

Дагмар снова прервала молчание:

- Эдит не говорила, почему она остается в Ленинграде. Сказала только, что не может поехать с нами.

- И мне ничего не сказала, - заметил Маркус.

- Мне жаль ее. И вас тоже.

- Ну, теперь вы думаете хуже, чем обстоит дело.

- Дай-то бог. От всего сердца желаю.

Дагмар поскользнулась и потеряла равновесие, Маркус поддержал ее.

- Спасибо.

- Наверное, ступили в санный след.

- Постараюсь быть осторожнее.

- Может, вам немного отдохнуть? 'Я остановлю лошадь.

- Из-за меня не стоит. Поверьте, я ходок надежный,

- Это хорошо. Нам придется топать не одну неделю.

- Я бы лучше осталась в Ленинграде.

И снова Маркус вовремя промолчал. Уже вертелось на языке: "А еще лучше в Эстонии". Именно так он уже не раз думал о Дагмар. Вместо этого сказал:

- Посмотрите, какие высокие ели. Макушки сливаются с небом.

- Это оттого, что ночь и снег идет.

- Заснеженная ель - на редкость величавое дерево.

- Вы - дитя города, Маркус согласился:

- Верно, сельский житель воспринимает природу естественнее и глубже, горожанин больше любуется и восхищается. А вы сами родом из деревни или города?

- Из пригородной деревни. Саку. Мне было восемь лет, когда семья переехала в город. Отец учительствовал, хутора своего не имел.

- Я родился в городе. Мой отец работал в портовых мастерских, три года назад утонул - и воды-то всего по колено было. Разрыв сердца. Да и вы не можете считать себя деревенской; если бы родились в крестьянской семье и оставались в деревне, тогда дело другое. А с восьми лет в городе - по всем статьям городская барышня.

- Я толком и не помню своего деревенского детства. Речка да приземистые сосенки на песчаном выпасе. Насосный колодец, погреб возле дома. И школа, вернее, низкое и полутемное помещение, отец давал уроки трем классам сразу. Куда лучше помню дедушкин и бабушкин хутор, меня туда возили потом каждое лето. Так что все-таки немного деревенская.

- Одних летних каникул мало. Я тоже провел как-то лето в деревне, но ощущением деревенского, жителя не проникся. Большой лес действует на меня, как храм, - возникает чувство торжественности.

- Скажите, вы плакали когда-нибудь при виде падающего дерева? А я плакала. Это самое печальное воспоминание моего детства. Росли возле молодого сосняка три высокие сосны. В учебнике природоведения была картинка с такими соснами и подпись: "Корабельные сосны". Тогда я еще ничего не знала о борьбе сосен за свое существование, мне казалось, что все молодые сосенки - это их дети. Но однажды сосны срубили, я видела, как валилась последняя сосна, и рыдала как безумная. На мужиков, которые спилили их, смотрела как на душегубов.

- Признаюсь, что я тоже недели две в'алил деревья, зарабатывал на карманные расходы. Однажды в зимние каникулы.

- Вы пилили другие деревья. Если бы вы срубили мои сосны, я бы и сейчас боялась вас.

- Спасибо всевышнему, что вы жили уже в городе, когда я подрабатывал в лесу.

- Какие вы пилили деревья?

- Разные. Лес попался дрянной. Думал, сорву куш, а принес всего четырнадцать крон.

Постепенно разговор иссяк. Какое-то время шли рядышком молча. Одежда уже покрылась толстым слоем снега. Идти по заваленной снегом дороге становилось все труднее. Полозья оставляли за собой глубокую колею.

Маркус не вынес молчания.

- Пойду все-таки остановлю лошадь! - воскликнул он с деланным оживлением и прибавил шагу.

- Я совсем не устала, - крикнула Дагмар вдогонку. Маркус оглянулся.

- Лошадь все равно придется задержать. А то Яннус сильно отстал.

И исчез за пеленой снега, оставив за собой широкие следы.