Одна птичка начирикала

Сопровождаемый ужасным родственным проклятием, Лют добрался до Распуты, передал ему слова жреца, и послушно пошел в ледник. По пути на глаза ему попалась Бажена, и Лют невольно вздрогнул, представив себя ее мужем.

Охладив голову, Лют почувствовал себя лучше. Ему теперь не так сильно хотелось впадать в ничтожество и заканчивать дни свои в печальном одиночестве. Спустившись в яму за очередной порцией кваса, Лют услышал голоса, и не успел вылезти. В леднике уже кто-то был. И не просто кто-то, а главный дознаватель Третьяк и этот вездесущий столичный гость. И почему так случается, что он, Лют, всегда на них попадает?

— Помните, вы разрешили мне вызвать великокняжескую дружину? ― говорил господарь Тур. ― Так вот, время, похоже, настало.

— У вас есть новые сведения? ― Третьяк говорил медленно и осторожно.

— Достаточные, чтобы схватить вашего Путяту.

— Он точно не мой, ― Лют почему-то подумал, что Третьяк поморщился. ― И извольте объясниться и не пороть горячку.

— Путята влюблен в боярыню Ярославу, ― отрывисто бросил Тур. ― И не просто ― а до того, что истоптал порог этого дома, стараясь уговорить купца Распуту помочь ему.

— Вот как? ― тускло спросил Третьяк.

— Мы только недавно говорили, что у Путяты нет мотива. Теперь он есть.

— Многие молодые и не очень люди влюблены в кого-то, но не убивают из-за этого, ― возразил Третьяк. ― К тому же, согласно вашей версии, убивать должен был Ворон.

— Путята придумал сложный план, по которому Ворон бы выходил убийцей собственной жены. И Ярослава перестала бы думать о нем.

— Опять эти ваши душевные мысли, ― вздохнул Третьяк. ― За ними вы не видите, что убийцей с равным успехом могла быть и боярыня Ярослава. Она имела возможность взять кистень у Путяты, прийти к Чернаве и ударить ее. Таким образом, она приобретала богатого жениха и избавлялась от назойливого и опасного поклонника.

Ох, ты, а ведь Третьяк не промах, вон как загнул, подумал Лют. Сквозь очарование прекрасной боярыней, он понимал, что тот мог быть прав. И когда же наконец эти двое уйдут хлебать супы, у него уже зуб на зуб не попадает?

— Вы действительно из двух подозреваемых выбрали бы Ярославу, а не Путяту? ― спросил Тур.

— В начале работы меня много раз предупреждали об одной опасности, ― сказал Третьяк. ― О предвзятости. И сейчас вы предвзяты, господарь Тур Светозарович. Я не выгораживаю Путяту и не делаю из него честного и благородного человека. Но и Ворон, и боярыня Ярослава так же, как и он, могли совершить это преступление. В нашей работе необходимо иметь холодную голову, иначе может беда случиться. Лучше встретимся завтра в отделении и спокойно обсудим все версии с учетом новых сведений. А сейчас будем продолжать веселиться. Еда тут выше всяких похвал, да и хозяева хорошие.

Когда нежданные гости ушли, Лют выбрался из ямы, допил квас и призадумался. У дознавателей нашла коса на камень. Каждый стоял на своем и, похоже, не собирался уступать. Лют чувствовал, что необходимо что-то делать, с кем-то посоветоваться. С мудрейшим жрецом? Он покровитель Ярославы и не позволит ее взять за убийство. Или пойти сразу к столичному дознавателю? А если Ярослава, не дай-то боги, виновна? Или столичный господарь догадается о его, Люта, «предвзятом отношении» к красивой боярыне? Позору не оберешься, да еще и прибить могут.

В зале веселье шло полным ходом, плескаясь во множестве видов горячей ухи. Лют прокрался на свое место и смиренно стал есть суп, запивая его водой и искоса поглядывая на Томилу. Рядом разговаривал Третьяк с каким-то тощим человеком, и Лют решил закончить с ухой и присоединиться к ним. Так было безопаснее, свой дознаватель все-таки не столичный. И в Ярославу он не влюблен.

— Это главный по нашему театру, господарь Всеволод Младович, ― сказал Третьяк. ― Он занимается обновлением представлений.

— Да, да, ― заговорил тот, чуть кивнув Люту как родственнику хозяев праздника. ― Я хочу, чтобы жители нашего города получали истинное удовольствие от походов в мое заведение. И поэтому я выписал из столицы…

Лют улыбался через силу и кивал. Господарь Всеволод на удивление талантливо неинтересно рассказывал о своей работе. Но Третьяк зачем-то слушал его, и слушал внимательно. А Люту было неловко уйти.

— И я знал нашу несчастную Чернаву еще до замужества. Мы все были опечалены ее кончиной. ― Господарь Всеволод сделал подобающую случаю мину, а дознаватель Третьяк постарался превзойти его в скорби.

— Да, так грустно, когда уходят талантливые люди. Не волнуйтесь, я найду того, кто это сделал, и злодей ответит за все.

— Да у нас и так все знают, кто, ― моргнул Всеволод. ― Муж.

Третьяк быстро обернулся. Лют тоже проверил, нет ли поблизости Ворона.

— Как вы понимаете, господарь, мы не можем просто так обвинить человека, ― примирительно сказал Третьяк. ― Но если у вас есть сведения, доказывающие его вину, то я вас выслушаю.