Одна среди людей

Жизнь круто изменилась, а я будто все та же, что и в шестнадцатом веке, что и в веке двадцатом. Появилась новая возможность начать с чистого листа, и это не только новый паспорт, другая страна и так далее. Что-то еще, о чем я очень хочу тебе рассказать, но пока не могу. Надеюсь, у меня хватит смелости сделать это при личной встрече, а сейчас руки дрожат. Я и сама не в силах себе признаться, что происходит. Вот, сижу, а за стеной спит мой муж. И я скоро пойду к нему. Но портрет все еще висит, и каждое утро первое, что я вижу, это он.

Знаю, ты приедешь. У тебя нет выбора. Я же помогла тебе. Единственная и неповторимая, дьявольски красивая, умная, шикарная женщина помогла только тебе одному. Радуйся, потому что пока больше я никому так и не помогла. Извини, что пишу по-английски – хочу забыть русский язык. И у меня хорошо получается…»

Холодок пробежал по спине. Неужели она умрет? Знать бы наверняка…

Оформление туристической визы заняло некоторое время. Страх, что мне ее не дадут, был сильнее страха за детей, по крайней мере в тот период. Жизнь распалась на до и после.

Что ждало меня в Канаде? Слезливое прощание и обещания слать друг другу открытки и подарки по праздникам и дням рождения? Или молчаливая встреча в кафе, робкие взгляды исподлобья, а потом поездка в аэропорт, объятия напоследок и последний взгляд, преисполненный всей невысказанной любови, что томилась в нас двоих. Радость предстоящей встречи заглушали мысли. Шум в голове не стихал, даже когда я оказался в Канаде.

Меня никто не встречал. Получив багаж, я взял такси и поехал в гостиницу. Первую СМС отправил жене. Да, все-таки ей, потому что мне есть куда возвращаться, и там в далекой Москве меня ждут и любят. Я написал, что благополучно прилетел, получил багаж и еду в такси. Чистая правда. Встреча с клиентом назначена на завтра. Что тоже правда. Софья настолько великодушна, что не спешила в мои объятия, а предпочитала увидеть меня отдохнувшим и полным сил на следующий день.

Сразу после душа отправился искать кафе. Оттава не смогла соперничать с мыслями о предстоящей встрече, но город практически совсем не остался в памяти. На ресепшене девушка говорила что-то про Парламентский холм, развод караула, канал Ридо и рынок Байвард…

Ровные прямые широкие улицы со свободно расставленными домами, не слишком высокими, но и не низкими, встречали меня приветливо.

А потом я поймал себя на мысли о том, что боюсь потерять Софью как друга, неуловимого, невидимого духовника, которому мог рассказать самое сокровенное – мысли, желания, радости и горести, коих накопилось немало за целые десять лет нашей переписки. Оттава стала местом нашей последней встречи, местом расставания и угасания странных, ни на что не похожих отношений.

Кто же мне Софья? Платоническая возлюбленная, друг– философ или просто несбывшаяся мечта на одну ночь?

Перебирая в голове все возможные варианты, я обнаружил себя в кафе листающим меню и тыкающим в первое попавшееся блюдо со знакомым словом «chicken». Мой выбор был не осознан, но разве есть мне сейчас дело до осознанности в еде, когда впереди ждет тяжкое бремя расставания.

Мне стоило быть радостным, ведь мы увидимся после стольких лет. Как я ни старался, но выжать из себя подобие улыбки при мысли о предстоящей встрече не получалось. Огромная чужая мужская тень легла между нами. Кто он, откуда, зачем ей вообще муж? Блуждающие мысли не давали покоя. Не в силах совладать с ними, после обеда я все-таки направился осмотреть город, чтобы отвлечься и пусть на мгновение забыть о причине нахождения в далекой и казавшейся холодной и бездушной стране. Нет, здесь тоже светило солнце и облака рисовали причудливые узоры, как бывало с самого детства, даже асфальт оказался знакомого цвета, и марки машин все те же, люди такие же. Только внутри меня все сжалось. Я смотрел на солнечный диск, щурился, и глаза слезились. Нет там затмения и никогда прежде не было. Все сон, мрачный, длинный и прерывистый. Только проснешься, как опять накрывает мгла тревожной дремы с мазками снов, что расплывались при первом проблеске солнца.