Одна среди туманов

– Я не говорил, что одно время я встречался с Клер? Это было сразу после того, как она закончила ветеринарный колледж. Тогда она приехала на лето домой, ну и мы… Правда, продолжалось это недолго. В конце концов она вышла замуж за своего бывшего однокурсника и уехала с ним в Мичиган.

– Ты серьезно, Томми? Ведь Клер на десять лет моложе тебя! В школе она была моей лучшей подругой.

– Ну и что? – Он пожал плечами. – Мне Клер всегда нравилась, но как следует я разглядел ее, наверное, только после того, как она перестала быть лучшей подругой моей младшей сестренки. Клер – очень славная и умная, но вот странно: стоило нам только сойтись вместе, как мы тут же начинали говорить о тебе.

Кофемашина подмигнула желтым глазком и отключилась. Томми наполнил чашку и понес к столу, и я поспешно убрала газеты подальше. При мысли о том, что скажет миссис Шипли, если обнаружит на них хоть одну капельку кофе, меня бросило в дрожь.

– А еще мы говорили о Триппе, о его многочисленных девушках и о том, почему ни одна из них надолго не задержалась, – добавил Томми, делая из своей чашки огромный глоток кофе. И как он только может его пить, это же практически кипяток, машинально удивилась я.

– И знаешь, что мне сказала Клер?

Я уставилась на дно своей чашки, боясь встретиться с Томми взглядом. Наконец я подняла голову.

– Нет, не знаю. Что?

– Она сказала – потому что ни одна из них не была похожа на тебя.

Я покачала головой.

– Напрасно ты мне это сказал.

Томми пожал плечами:

– Мне казалось, ты должна это услышать. – Он хлопнул ладонями по столу и поднялся. – Ладно, мне пора… – С этими словами Томми шагнул к кофеварке, чтобы долить кофе в свою кружку.

– Только, пожалуйста, не оставляй ее на столе в мастерской, – сказала я. – У нас осталось не так много нормальной посуды, а у тебя в мастерской я видела как минимум пять полупустых кружек. Верни их, пожалуйста, на кухню… или переходи на пластиковые стаканчики.

В следующее мгновение Томми меня удивил. Шагнув ко мне, он наклонился и поцеловал меня в макушку.

– Хорошо, что ты вернулась, Вив. Мне тебя не хватало.

– Я тоже скучала по тебе, Томми… – Я подняла голову и взглянула на него. Глаза защипало от подступивших слез, но я не позволила им пролиться.

Томми ласково взъерошил мне волосы, словно я снова стала восьмилетней, и повернулся к выходу.

– До вечера, Козявка. Пока… – Дверь за ним захлопнулась, но я еще долго слышала, как он смеется на ходу, шагая к мастерской.

За следующие два часа я выпила еще три с половиной кружки кофе и успела прочитать от первой до последней страницы почти все газеты, которые мы с Кло принесли из архива. К сожалению, кроме репортажа о свадьбе Аделаиды и заметки о ее исчезновении, я не нашла ничего нового – ничего такого, что помогло бы мне хотя бы предположить, почему она в конце концов оказалась похоронена в своем собственном дворе и кто утопил ее машину в реке, стараясь представить дело так, будто моя прабабка стала всего лишь еще одной жертвой Большого наводнения.

Непрочитанными оставались всего три газеты, но когда я потянулась за одной из них, в кухню вошла растрепанная, зевающая во весь рот Кло. Она еле переставляла ноги, а ее глаза были почти закрыты, словно она продолжала спать на ходу. Несмотря ни на что, она была одета для рыбалки, и мне стоило огромного труда скрыть улыбку.

В универмаг мы съездить так и не успели, и мне пришлось перевернуть весь шкаф в поисках одежек, которые я носила, когда была в возрасте Кло. Бутси, пережившая Депрессию, никогда ничего не выбрасывала; она бережно хранила все, что имело хотя бы крошечный шанс пригодиться снова, и хотя когда-то подобная мелочность и скопидомство меня изрядно раздражали, сейчас я готова была кричать «Ура!» бабкиной бережливости. В самой глубине шкафа я отыскала несколько цельных купальников и три пары хлопчатобумажных шортов с поясом на резинке. В жару я обычно так и ходила – в купальнике и шортах, и хотя Бутси была, мягко говоря, не в восторге от моего стиля, они стали моей повседневной летней одеждой.

С размерами, к счастью, проблем не возникло. В двенадцать я была примерно такого же роста и сложения, что и Кло, поэтому, когда она примерила найденные мной наряды, я испытала неожиданно глубокое удовлетворение, наблюдая ее вытянувшуюся мордашку. Девочка и вправду была поражена, причем не столько тем, что моя одежда ей подошла, сколько тем, что когда-то она подходила мне.