Одна среди туманов

В другое время я бы, наверное, не сдержалась и захихикала, представив, как дядя забрасывает бесчувственного Чаза в кузов, точно тюк с бельем, но сейчас мне было не до смеха, потому что лицо у моего кузена сделалось каким-то странным. И у Сары Бет тоже. Эти двое смотрели друг на друга так, что у меня мороз пробежал по коже. Наконец Уилли сказал:

– Какие красивые у тебя сережки, Сара. Откуда они? Я что-то не помню, чтобы я дарил их тебе…

Сара Бет быстро облизала губы.

– Это не ты, это отец… Он купил серьги к моему дню рождения, но… я случайно их нашла, и ему пришлось подарить их раньше.

Уилли долго смотрел на нее и качал головой, потом, держась рукой за стену, вышел в коридор и добрался до лестницы. Схватившись за перила, он повернулся к нам:

– Я иду спать. Спокойной ночи, леди. – И, продолжая цепляться за перила, Уилли стал подниматься.

Ни я, ни Сара Бет не проронили ни слова, пока он не достиг верхней площадки и не пропал из вида. Потом моя подруга сказала:

– Я тоже, пожалуй, пойду домой. Извини, что испортила тебе вечер… – И, взяв с козетки свои меха, она тоже двинулась к выходу.

– Постой! – Я бросилась за ней вдогонку. – Ты слышала, что́ говорил Чаз о людях с плантации? Он имел в виду Вельму и Леона, правда?

Сара Бет пожала плечами.

– А ты слышала, что сказал Уилли? – парировала она. – Эти люди – просто подонки, и Клан правильно сделал, что вышвырнул их с плантации. Нечего им там делать!

– Тогда почему ты солгала насчет жемчужины? Ведь ты не дарила ее Матильде, и мы обе это знаем – знаем, как она к ней попала…

Сара Бет стояла теперь совсем близко, поэтому, когда она заговорила, меня обдало таким крепким запахом табака и виски, что я с трудом сдержала рвотный позыв.

– Никогда… – с расстановкой проговорила она, – никогда не задавай вопросов, ответы на которые могут тебе не понравиться.

С этими словами она распахнула входную дверь и, с вызывающим видом тряхнув сережками, вышла на веранду и исчезла в темноте. Я покрепче заперла за ней дверь и обернулась. Матильда давно ушла, в прихожей я была одна, и только последние слова Сары Бет продолжали звучать у меня в ушах.

Глава 41

Вивьен Уокер Мойс. Индиэн Маунд, Миссисипи. Май, 2013

Вытерев мокрые руки о фартук, я заглянула в столовую, где Кэрол-Линн и Кора накрывали на стол. Сегодня мы ждали на ужин Матильду – а также Триппа, который вызвался доставить ее из «Солнечных полян», а потом отвезти обратно. Сосчитав количество приборов на столе, я невольно улыбнулась, поняв, что моя мать, верная себе, снова поставила тарелку для Бутси. Точно так же, впрочем, поступала и сама Бутси все годы, что Кэрол-Линн скиталась неизвестно где. Быть может, подумалось мне, все годы, которые я прожила в Калифорнии, мои мать и бабка ставили прибор и для меня. Спросить об этом у Томми или у Коры мне как-то не пришло в голову, но я бы не удивилась, если бы моя догадка оказалась верной.

Сегодня в местной школе должна была состояться вечеринка для подростков, переходивших в старшую школу, и я не видела Кло уже несколько часов. С самого обеда она торчала в своей комнате, прихорашиваясь и наряжаясь. Я сама отвела туда Кэрол-Линн, чтобы она помогла Кло причесаться. Вернулась она только недавно, но когда я спросила, как идут дела, мать ничего мне не ответила – она уже все забыла.

Как я и обещала, на днях мы втроем съездили в «Хемлин». Сначала Кло наотрез отказывалась мерить то, что предлагала я, но потом в дело вмешалась Кэрол-Линн, и произошло маленькое чудо: девочка согласилась не только приложить к себе несколько платьев, но и надеть их в примерочной. В конце концов мы накупили ей целый ворох ярких одежек, главным образом – в стиле восьмидесятых, но как раз это обстоятельство меня не особенно заботило. Куда важнее было то, что все наряды очень шли Кло и были подходящего размера, а главное – что это не были черные джинсы и мешковатые футболки с отвратительными рисунками. Мне удалось отыскать даже пару шортов для себя – не слишком коротких и не слишком вызывающих. Кэрол-Линн я тоже заставила примерить шорты, полагая, что летом ей будет в них прохладнее, чем в джинсах. Мать не слишком возражала; когда же большое ростовое зеркало отразило нас обеих, я поразилась, насколько мы похожи. Конечно, сыграла свою роль и одежда, но дело, конечно, было не только в ней. Глаза, волосы, овал лица, телосложение и даже улыбки – все было одинаковым, словно нас обжигали в одной печи.

– У тебя красивые ноги, Вивьен, – сказала Кэрол-Линн, разглядывая меня, как мне показалось, с одобрением.

Я машинально посмотрела на ее ноги, которые уж никак не могли принадлежать шестидесятисемилетней женщине.

– И я, кажется, знаю, кого мне за это благодарить, – ответила я. – Тебе с твоими ногами только в конкурсе бикини участвовать. Думаю, ты бы без труда заняла первое место.