Однажды, 31 декабря, или Старый друг

Наташа лишь удовлетворенно вздыхала, нежно поглаживая кожу на его пояснице, а потом осторожно заползла ладонями под резинку мужских трусов, погладила крепкие ягодицы, нажала кончиками пальцев во впадине между ними.

Впервые она сделала это по собственному желанию, а не потому, что ей указывали.

Даниил застонал и сжал ее полные груди, свел вместе, именно так, как ей нравилось, будто всегда это знал. Казалось, между ними заискрился воздух. Женщине стало трудно дышать. Она обхватила рукой напряженную плоть.

Захотела этого сама, без постоянных обвинений в том, что не умеет доставить мужчине удовольствие.

Все она умеет. И ей это нравится. С Даней.

Наташа медленно скользила рукой вдоль шелковистого стержня и чувствовала, как набухают ее груди и т желания начинает ныть низ живота.

— Натусь, ты — колдунья. Но если ты сейчас не прекратишь, все мое… желание окажется в твоих руках, — простонал Даниил. — Может, все же стоит подумать о спальне?

— Дань, я тоже туда хочу. — Неужели это она произносит все эти слова? Где же Таран был все эти годы? Не так. Куда она смотрела? Но об этом Наташа подумает позже. — Только сначала нужно уложить спать Веру.

Ната с откровенным сожалением вытянула руку из мужских трусов и застегнула Дане брюки.

— Мне нужно что-нибудь надеть. — Ната окинула собственническим взглядом Тарана и на секунду крепко прижалась к его губам. — А ты попробуй привести себя в порядок. Хорошо, что Верунька еще маленькая, а то по нашему виду сложно не понять, чем мы занимались в ее отсутствие.

— Мне нравится, как ты выглядишь. Я не против видеть тебя такой всегда. Но… только, когда мы вдвоем.

«Вдвоем».

Наташа шла в спальню, каждой клеточкой своего тела ощущая пристальный мужской взгляд. И ей очень хотелось именно в его глазах выглядеть идеальной.

Глава 8

Даниил попытался разгладить помятую рубашку, но потом махнул на это дело рукой. Застегнул все, кроме верхней, пуговицы, заправил полы в штаны и повыше закатал рукава.

Видок, конечно, слегка потрепанный, но это мужчину не волновало. Он прислушивался к звукам, которые доносились из спальни, и еле сдерживал себя, чтобы не рвануть туда — к ней.

Даниил даже не мог себе представить, что сможет утром собраться и уехать. Оставить ее.

Нет уж. На этот раз он не отступится, потому что сегодня понял одну очень важную для себя вещь — эта женщина желает его, нуждается в нем, верит ему. Возможно, только ему.

Даня не знал, что произошло у них с Сашей, но Наташа никогда не относилась к легкомысленным женщинам. И если бы она принадлежала Липе, любила его, то не занималась бы любовью с другим.

— Мама, Даниил, я пришла!

Ого! Их вполне могли застать за весьма приятным делом, но, конечно, не для детских глаз.

— А где мама? — девочка заглянула в комнату и окинула взглядом Даню. — Вы какой-то странный. Спали?

Внимательная девочка.

— Мама где-то в доме. А я… прилег на диване. Видел сон, наверное. Помялся слегка.

— Это ничего. Я тоже спать хочу, прямо ужас.

— Как развлечения, удались?

На пороге гостиной появилась Наташа в бежевых брюках и белой кофточке.

— Еще как! Только две хлопушки из тридцати бракованные оказались. А потом Сонин папа начал запускать разноцветные ракеты. Так визжали, что у меня горло заболело, а у Сониного папы — уши. Спать пойду. Ты посидишь со мной немного?

— Конечно, солнышко.

Ната бросила на Даню быстрый взгляд и пошла с дочерью в детскую.

* * *

Она привычным жестом подоткнула одеяло. Дочь сегодня на удивление быстро уснула. Ната немного постояла у кровати, затем вышла и закрыла дверь в детскую.

Стыдно признаться, но она надеялась на продолжение. Желала его. Но волновалась тоже. Это был лишь второй мужчина в ее жизни.

Жаль, что второй. Не первый.

Он стоял у окна и смотрел сквозь Верочкины узоры. Комнату освещали только елочные огни и свеча. Хотя Ната вошла очень тихо, мужчина явно почувствовал ее приближение, хотя и не обернулся.

— Знаешь, мне не хотелось бы встревать между тобой и Сашей, но только если… он тебе дорог. — Даня минуту помолчал, а затем добавил. — Это, естественно, не означает, что я хоть на мгновение пожалел или пожалею о том, что между нами уже произошло и, надеюсь, случится еще. — Наташа не ответила. Подошла вплотную, прижалась грудью к его спине и обняла его. Как же здорово — просто стоять с ним рядом вот так, близко-близко. Даниил тем временем продолжил: — Я сделал бы то, что сделал независимо от того, замужем ты, или уже нет, хотя раньше никогда не встречался с замужними женщинами. Но ты — особенная. Ты неимоверно дорога мне. Я хочу только одного — чтобы ты никогда не корила себя за то, что сегодня случилось.

— Никогда не пожалею, — Наташа поцеловала его между лопатками. — Я не замужем. И никогда не была.

Он повернулся так стремительно, что Наташа не успела разжать руки.

— Этот подлец не женился?

— Женился. Только не на мне.

Так просто было поведать ему все и, наконец, освободиться от тайн и неприятных мыслей.

— Я ничего не понимаю. Расскажи.

Он взял ее лицо в свои ладони и требовательно заглянул в глаза.

— Дань, ты умеешь считать. Я забеременела еще в школе.