Однажды 31 декабря, или Тили-тили-тесто…

С осторожностью и любовью разворачивая каждую из старых елочных игрушек, Юля вспоминала короткие эпизоды, связанные с ними. Улыбалась и грустила, ведь некоторые из памятных событий были связаны с Пашей. Он помогал ей наряжать елку в старших классах. Уже тогда они встречались и считались самой красивой парой школы. Юлины родители Белецкого с распростертыми объятиями не встречали, но и не гнали прочь. Лишь отец провожал ее на свидания со словами: «Голову не теряйте».

Так уж случилось, что голову Юля потеряла уже в университете — и не только ее. Но в школьные годы, развешивая гирлянды и шары, юная пара позволяла себе лишь неловкие поцелуи и объятия. А еще они мечтали о будущем — совместном, гармоничном и очень счастливом.

Как чудесно все начиналось, и как ужасно закончилось. А если нет? Может же так случиться, что завтра они встретятся и все начнут сначала, только на новом уровне.

Почему-то вспомнился Игорь и его поцелуй. Потом Надя и ее скептические замечания о Паше. Девушка вздохнула и поправила улыбающегося снеговика.

«Не глупи и не надейся заранее, — приказала себе Юля, ставя под елку Деда Мороза. — Мечты сбываются очень редко, если вообще сбываются».

К тому же Белецкий уже бросил ее однажды. Возможно, она хотела слишком многого? Интересно, любовь и доверие — это слишком?

— Ну что, письмо написала? — неожиданно поинтересовался Максим Максимович.

— Какое?

Неужели она что-то обещала и забыла?

— Дедушке Морозу, естественно.

Девушка расхохоталась, а отец вторил ей слегка скрипучим смехом. Юле вдруг захотелось снова стать маленькой девочкой и поверить в чудеса. К сожалению, она давно выросла.

— Па, он не читает писем от взрослых девочек.

— Кто сказал? Ничего подобного. Он читает их все, до единого.

— Думаешь, стоит попробовать?

— Не сомневайся. Проси.

Юля поцеловала отца в морщинистую щеку.

— Ладно. Напишу перед сном.

— Идите лучше ужинать, заговорщики.

В комнату заглянула Валентина Николаевна и с неизменной улыбкой оглядела родных.

— Идем, Валюша, — Максим Максимович обнял жену и чмокнул ее в затылок — их обычный ритуал. Поманил дочь. — Мама жаркое в горшочках приготовила — пальчики оближешь.

* * *

Наложив крем на лицо, Юля убрала остатки ватным диском, забралась в кровать и укуталась одеялом. Старенькие рамы не выдерживали натиска ветра, и девушка слегка замерзла. Она потянулась к прикроватной тумбочке и погасила лампу, собираясь хорошенько выспаться. Неизвестно, в котором часу доберется до постели завтра.

Однако уснуть не удавалось. В голове всплывали старые и новые сценки из ее жизни. События сегодняшнего дня всколыхнули их. Повертевшись полчаса, Юля отбросила одеяло, надела поверх фланелевой пижамы теплый халат и в темноте подошла к окну.

Метель все еще танцевала вместе с ветром, оставляя на пути сугробы. Деревья периодически вступали в общий хоровод, стряхивая белое одеяние. Но расшалившаяся метель снова бросала на голые ветви свежие порции «белоснежного пуха».

«Словно в снежки играют», — усмехнулась Юля и призадумалась, вспоминая разговор с отцом. Ведомая порывом, зажгла лампу, бросилась к письменному столу, отыскала тетрадку и старую шариковую ручку. Проверила, пишет ли, и уселась на подоконник, всматриваясь в картинку за окном и маня вдохновение. Начеркав несколько слов, девушка сложила лист корабликом, как делала это в детстве, и подписала «Дедушке Морозу». Тихо рассмеявшись над собственной ребяческой выходкой, Юля оставила «кораблик» на подоконнике, погасила лампу и снова забралась под одеяло. Уснула она мгновенно.

Утром, еще лежа в постели, Юля вспомнила, что ей нечего надеть. Не вообще, а на вечеринку, конечно. Единственное платье, которое подошло бы к такому случаю, осталось висеть в платяном шкафу в Лондоне. Относительно нарядное синее, которое лежало на дне чемодана, чудесно смотрелось в узком кругу, однако совершенно не годилось для встречи с расфуфыренной частью класса.

То, что однокашницы опустошили кошельки к предстоящему вечеру, Юля не сомневалась. Женщина может изменяться внешне, но ее желание выглядеть как можно лучше остается неизменным.

За редким исключением. В последнее время Юля начала относить себя именно к этой категории. И, как оказалось, ошиблась. Одна мысль о том, что ей предстоит увидеть бывшего парня, заставляла девушку нервничать. Обычная уверенность в себе почти испарилась.

Если она настолько эмоционально отреагировала на Игоря, чего же стоит ожидать от появления Паши?

Первое, что Юля сделала, выскочив из-под одеяла, это позвонила подруге.

— Надь, я без одежды! — выпалила она, засовывая ноги в тапочки.

— Ты уверена, что набирала именно меня? Лично мне все равно, голая ты или нет. Кстати, доброе утро.

— Привет. Мне не до шуток. Может, пробежишься со мной по магазинам?

— Дорогая, я вообще-то на службе. Считаю, аж пальцы сводит.

— Надежда, напоминаю, что это — твоя идея. И сама я ничего не выберу. Кто мне скажет, что в приглянувшемся я похожа на монашку?

— Я и говорю, одичала совсем. Ладно. Размерчик у тебя какой?

— Тридцать шестой европейский.

— Жди, худосочная моя. Тебе привезут парочку платьиц на выбор.