Однажды…

Вот и в это утро он вытащил меня с постели, заставил одеться, побриться и погнал во двор, где нас ждал большой черный джип с крутящимися и светящимися мигалками. Мы сели, и только по дороге я узнал, куда направляемся…

Мощное, величественное здание МНБ Азербайджана было относительно новой постройкой. Оно было возведено незадолго до развала СССР и олицетворяло собой как бы величие ушедшей эпохи. У входа нас с Расуловым ловко разъединили, меня провели дальше. Так я оказался в приемной министра МНБ.

Про профессионализм этого, несомненно, по-своему не ординарного человека ходили легенды. Он был представителем старой советской школы чекистов и немало сделал для укрепления национальной и государственной безопасности страны. Говорят, будучи выпускником той же школы, покойный президент Алиев высоко ценил преданность и порядочность этого человека, да и в народе его рейтинг был несравненно высок по сравнении со многими чиновниками, постоянно вляпывающихся в коррупционные и иные скандалы.

Еще в советское время, министр, заведуя кадрами госбезопасности республики, выдвигал на ответственные посты в своем ведомстве, да и не только, кандидатуры перспективных национальных кадров, а после всячески опекал.

Вот с этим человеком и предстояла мне встреча…

Министр был высок и грузен. Жестом пригласив сесть, он некоторое время сквозил меня изучающим взглядом. После начал без предисловия.

– Мы наблюдали за вами с момента вашего освобождения. Пытались понять, что вы за фрукт. Соответствуете ли типажу, который сложился в нашем представлении после изучения следственных материалов.

– …

– Получив информацию о незаконном обороте нефтепродуктов от Гаджиева, мы еще раз прошлись по делу “Возмездие”. Ну, с Саламовой было все ясно. Эта хрупкая девочка, которую, к сожалению, мы потеряли, была стержнем вашей команды, мы еще вернемся к обстоятельствам ее смерти. Те двое, – министр заглянул в записи, – Расулов и… Адылов, были на подхвате, их неоднократно допрашивали. Оставался этот мифический “Арарат”, у которого все установочные данные были бездарно фальсифицированы, и некто Мансуров… – он вновь взглянул в записи, – Алигейдар Шамиль оглы – по материалам следствия весьма интересный субъект…

Нам не трудно было идентифицировать Гусейнова и “Арарата”, сопоставив ваше личное дело с делом “Возмездие”. Параллели между Араратом и вами, между Джулией Манучаровой и Иветтой Бабаян были слишком очевидны.

Мне до сих пор не понятно, почему Мусаев, посвятив нас во все детали по делу “Возмездие”, которое, к слову, блестяще разработал, вас так засекретил. Тут он переиграл. Или же была другая причина?..

Выслушав мою паузу, он продолжил:

– …И он мог бы гораздо раньше информировать нас по факту нефтепродуктов. У нас и до этого были сигналы.

– Вообще-то у него было свое непосредственное руководство, – я тихо возразил.

– Которое не смогло за него заступиться… Он должен был осознавать, что у нас более широкие возможности.

– …

– Была бы абсолютно другая картина. Мы сами подбирались к этому монстру-депутату, но очень осторожно, учитывая его личность, связи и масштаб деятельности, собирали фактический материал. Продажа нефтепродуктов противнику была лишь частью его деятельности. Его окружение готовило более серьезные мероприятия с целью подчинения политики нашей страны и ее экономику интересам… чужим интересам. Ваши разработки катализировали процесс разоблачения, но тактические ошибки привели к столь печальным последствиям в ваших судьбах.

– Уже случилось… Чего вы от меня хотите?

Министр откинулся в кресле. Прошло некоторое время, перед тем как ответил.

– Давайте по порядку. Кто такой Мансуров? В деле указано, что он погиб. Это так?..

Я кивнул.

– …Во время перестрелки с бандитской группировкой, подконтрольной ФСБ, – он вновь вопросительно посмотрел.

– Так и было.

– Так кем же он являлся на самом деле? Того, что ваш покойный командир творил с бумагами, якобы в оперативных целях, не иначе как должностным беспределом не назовешь.

Мне абсолютно ясно, по Мансурову уничтожены первичные записи, переписаны или заменены на другие. Это можно уловить и по нарушения стилистики, очередностью составленных справок. Потому мы начали собственное расследование, и не только по вашим сведениям.

Этот человек был тенью Кима Ли, его доверенным лицом во многих разработках, связанных с нашим регионом. Мы подняли и уголовное дело, возбужденное по нему в Азербайджане в 1988-ом. Ознакомились с версией следствия, которое подозревало его в расправе над сотрудниками Внутренних дел.

Задержанные в своих показаниях указывают на Мансурова, как на ключевую фигуру между Корейцем и сепаратистами. Мансуров являлся также проводником карабахского наркотрафика в РФ и на Балканы. И вы хотите, чтобы я повелся на такую белиберду, что, якобы этот человек изначально был завербован вами и целенаправленно внедрен в стан противника? Да еще задолго до того, как вообще в Азербайджане начала функционировать Военная разведка и, соответственно к теме, агентурная сеть Кима Ли…

Министр глотнул из стакана воду, перелистав еще некоторые записи, продолжил: