Однажды…

Прислонив дуло к стене, он двинулся к собаке и потянув за цепь, оттащил обратно в будку. Но пес продолжал лаять и спровоцировал других соседских собак.

– Чтоб ты сдох! – недовольно пробурчал он. – Опять разбудишь всех шайтанов…

После открыл калитку, пропустил нас.

– …А этот кто? – он подозрительно покосился на Павла. – Русский, што ли?

– Ну, русский, – улыбнулся Павел. – Не нравиться, што ли? – полушутя передразнил он старика.

– Нет! – старик выпрямился и гневно выпалил, сверкнув глазами. – Не нравится! Там, где русский, там шайтан! Уходи!

– Успокойся, отец, – предупредив Павла взглядом, я мягко ответил. – Он брат наш по вере, шутит. Он принял ислам.

– Что ты говоришь! – моментально растаял и раскрыл рот в удивлении Старик. – Надо же!.. Уже и русские принимают ислам?

– Аллаху Акбар! – “подтвердил” Павел.

– Аллаху Акбар!.. – промолвил в благовении и старик, и словно очнувшись, подсуетился. – Заходите в дом, что вы стоите? И ты, дочка… Патимат! – крикнул он выглядывающей из дверей дома жене и важно повелел:

– У нас гостья, женщина, встречай ее!..

Та радостно взяла за локоть продрогшую Катю и увела. Новые люди тут всегда событие, хоть как-то украшающие унылую, серую местную жизнь.

– Ты что, украл ее? – поравнявшись со мной у двери, прошептал в ухо аварец.

– Да, ты поможешь? – я еле выговорил, язык заплетался, тоже устал.

– Конечно! – радостно чуть не завопил старец. – Как не помочь благородному делу? Молодец! – стукнул он мне по спине сухими костяшками. – Настоящий джигит!.. А кто она – аварка, лезгинка или азербайджанка?

– Русская.

– Вах!.. Хвала Аллаху! Настоящий джигит! Русской невесты в этих краях еще не было. Только смотри, обязательно сделай ее мусульманкой, как велит наш адат…

– …Пожалуй все, – взглянув на часы, обратился к аудитории рассказчик. – Добавлю лишь то, что мы благополучно вернулись в Москву, а Кореец сдержал слово. Он долго меня буравил в своем кабинете, прежде чем поставить предо мной коричневую папку, которую достал из ящика стола…

– Так, ты меня и вправду не убьешь? – я натянуто улыбнулся, хотя внутренне все равно сжался.

– Ну, ты же везунчик…

Он встал, прошелся и прислонился спиной к подоконнику, скрестив руки на груди. Хоть и продолжал смотреть на меня, но, чувствовалось, мысли далеко:

– Ты порвешь со своими, как и обещал. Не хочу, чтобы в моей стране путался какой-то третьесортный азербайджанский… шпион.

– Ну да… – я улыбнулся на этот раз раскованно, забирая папку. – Я же сказал, Ким, никакой идеи, только семья.

– Что ж, возможно это и есть настоящий смысл жизни, хотя мне это уже не понять… И никакого смысла в этой самой жизни я уже не вижу. С годами мы становимся другими. Все проходит.

– И все повторяется, ОДНАЖДЫ…

– …

На пороге он окликнул:

– Побереги Роксану. Ты за нее в ответе.

Я молча закрыл за собой дверь…

– В папке были сведения? – Гюля.

Длинный кивнул…

– …Папку я передал собственноручно Абышеву. Он хотел организовать встречу с министром, я отказался. Попросил лишь все детали моего участия в этих событиях уничтожить.

– Что конкретно удалось достичь МНБ с помощью этих сведений? – спросил Прилизанный.

– Была разоблачена вся автономно разветвленная агентурная сеть противника в среде беженцев из Армении. Была получена детальная информация по российской военной базе на территории противника. Их ближайшие цели и задачи по региону, взаимодействие с силами сепаратистов. Сведения по живой силе и боевой технике противника на линии соприкосновения фронтовых позиций, и не только в Карабахе, но и в Нахичеванском направлении.

Кореец не скупился. Выдал мне и всю имеющуюся в Организации прочую военно-политическую информацию по Армении. Кроме того, как и обещал, слил двух офицеров генштаба Армении, активно привлеченных в подрывную деятельность против Азербайджана.

После чекисты под российским флагом начали пичкать противника всевозможной дезой и получали сведения по Армении, можно сказать, из первых рук.

– А как вы узнали? Вы же обещали порвать с бакинскими службами, – заметила Гюля.

– Я узнал годы спустя. Абышев уже был на пенсии. Мы поддерживаем связь… Что еще сказать…

– Пожалуй, достаточно, – вздохнул Прилизанный. После неуверенно:

– Не хотите обратно? Вы еще можете быть полезны…

Длинный улыбнулся.

– …М-да. Понятно.

– Он обещал, – важно напомнила Аталай. – Никакой идеи. Только семья.

– Мне пора…

Длинный немного рассеянно прошелся взглядом на кисло сидевших Бакинца с Тельняшкой. Вынул ручку и чиркнул на салфетке цифры.

– Вы сможете со мной связаться по этому номеру… Вы все… – после небольшой паузы предложил и остальным.

– Ты смотри, не забыл… – расплылся в улыбке Бакинец, пряча записку в карман.

– Почему вы назвали дочь Наилей, – тут резко выпалила Аталай. И покраснела. Видимо, долго переваривала в себе, прежде чем озвучить. – Почему не Джу…

– Это Катя… – Длинный помрачнел. – В смысле, знаю, что никогда ее не забудешь… Я и не хочу… Но прошу, не называй нашу дочь ее именем. Оставь для меня хоть какое-то пространство в мыслях.

– И вы…

– Какое это имеет значение? Она всегда со мной… Они все со мной…

Обратно в город я вернулся на такси.