Однажды будет ветер

Правда стала для Рины ударом – Клим никакой не принц. Он вырос в глухой деревеньке, где на Букашку смотрели, как на чудо, и ему правда нравилось пасти коз. И когда он молчал, внутри у него все тоже по большей части молчало, как он объяснил Рине. Он просто наблюдал за миром. За тем, как как времена года сменяют друг друга, как растут и толстеют козы, как туман оседает каплями на траве. Такие простые вещи делали его счастливым.

Но Рина не была готова так просто расстаться со своими фантазиями и решила думать, что на самом деле Клим ей соврал, потому что не мог сказать правду. Но сколько бы она ни вглядывалась в его спокойное лицо, на нем не проступали тревожные думы о мести и завоевании трона.

– Что ты во мне все высматриваешь? – улыбнулся Клим, заметив ее пристальный взгляд.

Рина смутилась.

– Просто хочу понять, как тебе тут не скучно? Все время одни и те же холмы. Одна и та же деревня. Одни и те же козы. На тебя это тоску не нагоняет?

– Нисколько, – ответил Клим. – Вообще-то все каждый день разное, если внимательно смотреть. Сегодня цвели синие цветы, а завтра уже желтые. Вчера солнце вставало чуточку правее, а сегодня сдвинулось, и день стал больше. Море каждый день разное и небо тоже.

– А тебе не хочется попутешествовать? Мир посмотреть?

Клим плюхнулся спиной в траву.

– Вроде и хочется, но это когда-нибудь потом. Когда бабушки не станет… Надеюсь, это будет очень-очень нескоро. Я не могу ее тут одну бросить с хозяйством. У нее ноги больные, так что она не сможет сама пасти коз и за огородом смотреть, а без этого ей жизнь не жизнь. Так что я привык и просто наслаждаюсь тем, что имею.

Рина от неведомого расстройства проревела в подушку всю ночь. Это было глупо до ужаса, и она это понимала, но ничего не могла с собой поделать. Вот что бывает, когда читаешь слишком много историй о принцах, а потом узнаешь, что их на всех не хватит, и пытаешься сделать героя из пастуха, а он мечтает просто пасти коз. Тогда это казалось Рине трагедией, зато сейчас сделало Клима безопасным в ее глазах.

«Он не из тех, кто побежит спасать мир сломя голову», – подумала она.

Велосипед сбил стадо кучнее, потом подъехал к Рине и, приобняв ее рулем, подтолкнул вперед.

– Ты чего? – удивилась она, вынужденно сделав шаг вниз по склону.

Клим снова ее подтолкнул. Аккуратно, но настойчиво.

– Куда ты меня ведешь? Хочешь, чтобы я пошла с тобой?

«Дзинь».

Кажется, Клим предлагал ей ночлег.

– А это ничего? – засомневалась Рина. – Твоя бабушка не будет против?

«Дзинь-дзинь».

Бабушка Клима была старая и больная, так что на роль Виндеры претендовать не могла, да и внука от себя отпускать наверняка не хотела, но в деревне говорили, что женщина она резкая и грубоватая, поэтому Рина не сразу решилась следовать за Климом. Она бы ни за что не пошла, но солнце садилось, и начало холодать. Контраст между дневной жарой и ночным холодом был прямо-таки осенний. Рина прекрасно понимала, что скоро воздух остынет еще сильнее, а у нее ни костра, ни нормальной одежды. Да и змей никто не отменял.

«У меня нет выбора, – уговаривала она себя. – Мне все равно придется просить помощи у домов. Лучше уж идти к тому, кого я хотя бы немного знаю».

– Погоди, я тебя догоню. Мне надо забрать сумку.

Возвращаясь на холм, Рина заметила, что стрелки все это время пытались с ней поговорить. Мама тревожилась, папа выписывал вопросы, Альберт как обычно был зол.

– Все в порядке, не волнуйтесь, – сказала им Рина. – Я встретила Клима. Это мой друг. Он меня приютит.

«Нет-нет-нет! Это плохая идея! Это может быть опасно!» – запротестовала мама.

«Нельзя», – припечатал папа.

«С ума сошла?! Нет!» – взвинтился Альберт.

– Ему можно доверять, – шепнула Рина, стараясь не выдать свой страх. – У него нет мотивов мне навредить. Я уже это обдумала.

И, не став разглядывать реакцию стрелок, она похромала вниз по холму. Клим, кажется, хотел ее подвезти, но Рина сделала вид, что не понимает намеков. Вдруг ему взбредет в голову сбросить ее с высоты? Велосипед подъезжал к ней и так, и сяк, настойчиво дзинькал, но потом перестал, и почти всю дорогу они молчали. В этом было что-то знакомое и привычное, насколько это вообще возможно в заколдованном мире, где люди становятся часами и велосипедами.

– В твоем доме печка топится! – заметила Рина, резко остановившись. – Значит, бабушка до сих пор не спит…

«Да».

Еще недавно деревня казалась безжизненной, но сейчас Рина разглядела дымок, поднимавшийся из трубы зеленого дома, наполовину скрытого фруктовыми деревьями. Идти становилось все сложнее и не из-за боли в колене. Страх казался осязаемым и нарастал словно снежный ком, который Рине приходилось толкать перед собой.

– Слушай, а это странно, что твои козы меня не боятся, – попыталась она отвлечься. – Они же никогда раньше не видели людей. Но почему-то не подумали, что я хищник.

«Дзинь».

Натан рассказывал, что на животных проклятие не действует. Так что это были отнюдь не двухсотлетние козы, а потомки тех самых коз, которых пасли они с Климом, в каком-нибудь десятом поколении.