Однажды я стала женой проклятого герцога: Змеиный Король

На меня стремительно накатывала тошнота, но я держалась.

Держалась, пока Киллиан еще с час меня обнимал и мучительно медленно целовал. Держалась, когда он переложил меня на кровать и приказал служанкам принести мне завтрак, не забыв упомянуть про мой любимый зеленый чай. Держалась, когда Киллиан попрощался и исчез, поцеловав в лоб напоследок.

А потом держаться больше не было сил: я рванула в ванную комнату и опустошила все содержание своего и так пустого желудка.

Жжение в груди так и не прекращалось. И, сидя на полу в ванной, я вдруг вспомнила один интересный факт про Elytrigia Repens.

Пырей ползучий (Elytrigia Repens, его устаревшее научное название буквально переводится как «огонь полей» — за огромную скорость распространения), который благодаря остроконечной почке на верхушке корневища прекрасно разрастался на любой почве. Даже самой тяжелой.

В тот день мои сомнения подобно сорняку… подобно Elytrigia Repens начали стремительно разрастаться…

Глава 25 — Мы любим сказки, но не верим в них

“Не бывает сказок, где нет старого доброго злодея.”

Джеймс Мориарти. Шерлок.

Несмотря на прекрасную погоду и всеобщее веселье, несмотря на то что Анита с Энни пытались споить меня горячим шоколадом во время прогулки, я никогда еще не встречала канун рождественских праздников в столь скверном расположении духа.

Меня расстраивало не только возможное пугающее будущее. Я постоянно думала о последнем разговоре с Киллианом: перейдет ли тот черту, не ошибаюсь ли я, почему я так… не уверена.

А сверкающее роскошное кольцо едва ли не разрывало на части от внутренних противоречий. Всего пару дней — но таких восхитительных — я позволила себе верить, что отныне я буду счастлива с человеком, которого люблю и который любит меня… мне еще не довелось испытать чувство прекраснее этого. Но думая о столь жестоких словах, я чуть ли не впадала в отчаянье.

И больше всего меня пугала не его жестокость.

Вовсе не она.

Меня пугало то, что я не осмелилась бы озвучить даже в своих мыслях… А что если?.. Наверное, это и называется предательством.

— Госпожа Ария, что вы делаете?

Черноволосая Анита недоуменно смотрела на меня снизу вверх.

— Пытаюсь посмотреть на ситуацию под другим углом, — ответила я совершенно серьезно, также серьезно стоя на столе в окружении множества разложенных книг.

— Я полагала, что у этого выражения несколько другой смысл, — хмыкнула та.

— Прекращай издеваться и залезай ко мне.

Я подала девушке руку. Анита приняла ее, хмыкнув уже дважды, и с тяжелым вздохом забралась на стол. Мест для двоих тут едва хватало, но в тесноте да не в обиде, правда же?

— Вы должны присутствовать на ужине вечером.

В поместье вернулся эрцгерцог Тернер — это означало, что теперь нам вновь следует придерживаться формальностей.

— Я помню, — ответила я слегка поморщившись. — Посмотри вниз, на книги.

Ужин с дорогим отцом едва ли не отравлял жизнь также, как неумолимо приближавшийся Рождественский Бал, до начала которого мне было необходимо разобраться со множеством вещей. Разобраться со своими чувствами, к примеру…

— Что я должна там увидеть? — пробурчала девушка. — Это же детские сказки.

— Видишь сказку о Серебряном Драконе? — я совершенно неприлично ткнула пальцем на разворот книги, где невероятно красочно изображался поверженный рыцарь. — В чем ее суть?

Наверняка Анита считала меня сумасшедшей — пусть так. Лучше слыть безумной, чем глупой.

— Рыцарь не послушал предсказаний серебряной принцессы и отважился сразиться с драконом, а тот его убил. Это довольно грустная сказка, госпожа.

— Но почему сказка называется Серебряный Дракон? Разве серебрянной не была принцесса?

Анита повернулась ко мне и удивленно вскинула брови.

— Вам что не читали эту сказку?

Я отрицательно помотала головой.

— Но Серебряная Принцесса и была Серебряным Драконом. Она превращалась в чудовище в ночи и убила рыцаря, находясь в обличье зверя.

Забавная сказка… Вот только…

— Предсказание… пророчество, — забормотала я, нахмурившись. — Разве у столь сильного проклятья не должно быть пророчества?

— О чем вы, госпожа?

— Не важно, забудь, — отмахнулась я, спрыгивая со стола на мягкий ковер. — Спаcибо, Анита.

— Вам уже пора собираться на ужин, — напомнила девушка, последовав за мной.

Я вздохнула.

— Да… пожалуй.

* * *

Ужин проходил в всеобщем гнетущем молчании.

В честь приближающихся праздников нам подали ростбиф с овощами (что особенно радовало — без ползуче-панцирных созданий), а в качестве десерта — вишневый ароматный пирог. Аппетит под конец дня у меня знатно разыгрался, потому я доела всю порцию и даже взяла дополнительный кусочек вишневой выпечки, не обращая внимания на чужой странный взгляд.

В последнее время поведение эрцгерцога Тернера было и впрямь тревожно: и раньше неприязнь отца была ко мне довольна сильна, но теперь перешла все границы. Когда он глядел на меня, уголки его тонкого рта подергивались, а пальца сжимались и разжимались, будто хотели сомкнуться на моем горле.