Однажды я стала женой проклятого герцога: Змеиный Король

*Герпетология — наука о земноводных и пресмыкающихся. В переводе с древнегреческого «герпетон» (ἑρπετόν) — ползучее животное, змея.

Глава 24 — Elytrigia Repens

“Тогда лишь двое тайну соблюдают,

Когда один из них её не знает.”

Ромео и Джульетта. Уильям Шекспир.

Гоэль. Королевство Эленейрос.

Ария Тернер.

— Нет, — простонала я.

— Плывущий юноша был Красою русалки тронут… Прижимаясь телом к нему, смеясь, погружаясь в омут. Она забыла в жестоком блаженстве, что даже любимые тонут…

Мелодичный голос окутывал мою фигуру перламутровым лунным сиянием. Синие нитки струились по скрипучему, грязному полу, а я вышивала на белом хлопке, перетянутым ободком. Местами ткань покрывали уродливые бордовые пятна. Что это? Кажется, я опять проткнула свой палец иглой, что так и намеревалась соскользнуть с рук…

— Нет…

А теперь я сижу возле витражного окна в гадательной лавке в Черни, захваченная воспоминаниями о своей великой потере, и у моих ног скользит огромная белая змея с красными пронзительными глазами… Я хочу закричать от ужаса, но из рта не доносится ни звука.

— Нет…

— Ария!

…Я наклоняюсь, рассматриваю стеклянную бутылку, в которой содержится что-то страшное, что-то настолько ужасное, что я не чувствую земли под ногами.

— Смотри, какое зловонное сияние. Никогда не видела такого цвета.

Мне до безумия хочется раствориться и исчезнуть… Навсегда…

— Нет… Уберите ее… Уберите!

— Ария, душа моя, очнись. Все хорошо, звездочка. Все хорошо…

Я разлепила мокрые веки, не понимая, где нахожусь. По тишине и особому холодному блеклому свету, подавшему сквозь тонкую вуаль тюли, чувствовалось, что скоро рассвет.

Я была вся в слезах, даже одеяло и черная рубашка намокли. Продолжая ловить ртом воздух, я попыталась пошевелиться, но ничего не получалось. Ноги и руки — в ловушке кокона покрывала, а под моей щекой — теплая твердая грудь. Знакомый голос снова и снова шепчет мое имя, говорит, что все хорошо, обещает, что я всегда буду в безопасности.

Я сидела у Киллиана на коленях, а он прижимал меня к себе и пытался унять дрожь своими крепкими объятиями и легкими поцелуями, которые гуляли по моим волосам.

Реальность возвращалась по частям, и по мере того, как кошмар отступал, я начала осознавать, что маг укачивал меня словно ребенка. Размеренный стук под щекой медленно вытаскивал из оков паники и страха. Наверное, надо отстраниться, но… в руках Киллиана было так хорошо, так спокойно, что я позволила себе сидеть у него на коленях до тех пор, пока в комнату не начали проникать первые лучи утреннего солнца.

Под встревоженными светло-серыми глазами залегли тени. Они вперились в меня, когда я, наконец, подняла голову.

— Ты до смерти напугала меня, звездочка, — прохрипел он тихо.

Мои губы все обветрились. Говорить было тяжело:

— Мне приснился кошмар.

— Я уже понял, — Киллиан усмехнулся, но его глаза до сих пор пытались поглотить каждую черту моего лица. — Что тебе снилось?

— Тримера, — соврала я.

В этом сне… было что-то ненормальное, что-то важное. Возможно я сошла с ума, однако интуиция буквально кричала не говорить ему правды. По крайней мере сейчас. Пока я не разберусь. Может быть, это просто сон, который до сих пор не хотел отпускать меня, только и всего.

Лицо Киллиана окаменело, он тихо произнес:

— Ты больше никогда ее не увидишь, обещаю. Ни одного из чудовищ.

В его хрипловатом голосе сквозила вина, и мне тут же стало стыдно. Он корил себя за произошедшее в Эйтери, наверняка изводил себя муками, а я даже и не думала об этом.

— Хорошо, — лишь прошептала я, стремясь переменить тему. — Мне жарко.

— Я принесу тебе воды.

— Нет! — воскликнула чересчур поспешно.

Киллиан выгнул бровь.

Конечно, было дико в этом признаваться, но я не хотела покидать объятий Киллиана. Хотя бы еще какое-то время.

— Просто снимите с меня это жуткое одеяло, — прошептала я, боясь, что он все-таки уйдет. — И… можно я вас обниму?

Киллиан замер, сжав меня сильнее.

— Конечно, можно, Ария, — сказал тот странным тоном. — Тебе можно все. Запомни это.

Я облегченно вздохнула, когда меня выпутали из ужасно жаркой ловушки белоснежного покрывала, и недолго думая, сама забралась к Киллиану на колени, сев тому на бедра. Мужчина полулежал-полусидел на кровати, опираясь на спинку, а когда я крепко его обняла, прижавшись щекой к его щеке, довольно шепнул:

— В такой позе я долго не просижу.

Мою спину нежно поглаживали изящные руки, а я вся встрепенулась и замерла, осознавая на чем я все же сидела… Черт возьми! Щеки опалило жаром, я почувствовала, как меня поцеловали куда-то в висок.