Однажды я станцую для тебя

– Я их понимаю, Огюст. Они мыслят более масштабно, это нормально.

– Ты еще хочешь танцевать?

Я едва не свалилась со стула. Как такой вопрос мог прийти ему в голову?

– Да! Конечно же да! Знали бы вы, как мне этого не хватает, наконец-то я получила разрешение от врача, это было вчера, и как только закончится ремонт в моем танцевальном зале в “Бастиде”, я сразу приступлю к занятиям.

Он просиял, мой ответ, свидетельствующий о горячей любви к танцу, явно успокоил и обрадовал его.

– В какой-то момент я испугался, что ты больше не захочешь…

– Насчет этого можно не волноваться, Огюст…

– Тогда что тебя смущает?

– Я в растерянности… Не знаю, найду ли свое место в новой школе.

– Почему ты им этого не сказала?

– Какое я имею право тормозить их порыв? Это было бы эгоизмом в чистом виде. Я приспособлюсь… пора когда-нибудь повзрослеть!

– Ты и так уже взрослая, Ортанс… Да, я знаю, ты сравниваешь себя с Бертий, у которой муж и дети… Ты считаешь себя менее зрелой, чем она, не такой взрослой… Не обманывай себя. Перестань считать себя вечным подростком – из вас троих на эту роль больше всех годится Сандро. Возможно, тебе спокойнее, когда ты в это веришь, только это неправда. Ты повзрослела резко, радикально и бесповоротно, когда не стало твоих родителей. Не забывай, что я все это время внимательно наблюдал за происходящим.

О поддержке, которую мне оказал Огюст, невозможно забыть. Я ощущала ее каждую минуту, каждую секунду после звонка Кати. Огюст приехал вместе со мной в “Бастиду”, помогал все организовать. И все следующие месяцы был рядом со мной, не бросал меня, держал за руку, иногда приглашал к себе и оставлял переночевать на диване в гостиной, помогал на занятиях в школе, когда я была почти готова сдаться.

– Вспомни, что ты хотела сделать, после того как сумела немного приподнять голову. Ты уже тогда чувствовала некоторую скуку… ну, то есть не совсем скуку, скорее, ты начинала прислушиваться к собственным желаниям… и это вовсе не было реакцией на планы Бертий придать школе новый масштаб… да она тогда еще об этом и не задумывалась. Просто именно в тот момент ты стала взрослой, научилась делать самостоятельный выбор… Тем не менее ты считала себя окончательно потерянной и искала фальшивые оправдания, чтобы ничего не решать. И все же тогда в тебе была уверенность, которой я никогда до тех пор не замечал… И вдруг все куда-то улетучилось, потому что ты задушила или забыла свои желания. Ты снова заняла свое место, вернулась к своей роли в составе вашего школьного трио, как если бы ничего до этого не было.

Все всегда возвращалось в эту точку. К этому стоп-кадру. В моей жизни появился Эмерик… И я себе сказала, что мой проект абсолютно нелеп и противоречит всему, что он любит. И я потеряю его, если пойду до конца.

– Если у тебя и есть серьезный недостаток, так это способность сознательно отворачиваться от очевидного… Но – думаю, я не ошибаюсь – эта небольшая травма открыла тебе глаза.

– Действительно…

Он удовлетворенно покивал.

– Ты скажешь, что я повторяюсь, но все же вспомни свои планы четырехлетней давности… Ты всегда была свободным электроном, Ортанс. Я тебя только прошу: не заставляй Бертий и Сандро слишком долго ждать.

– Обещаю.

– А теперь беги к ним, они наверняка ждут тебя, чтобы отметить окончание года.

– А вы не придете?

– Мне это уже не по возрасту.

Я встала. Мы прошли под руку по театральному коридору, обмениваясь сияющими взглядами. Уже стоя перед дверью, я позволила себе положить ему голову на плечо, он погладил меня по щеке, а я ему шепнула:

– Спасибо, Огюст.

Сорок пять минут спустя я входила в дверь Стефанова ресторана вместе с Бертий, Сандро и Фионой, продолжая взахлеб восторгаться подготовленным ими концертом. Возвращение туда, где все началось, где со мной произошло нечто большее, чем падение с лестницы, было волнующим. Стефан вышел из кухни, чтобы встретить нас, смачно расцеловал жену и сказал, что она необыкновенно красивая. Затем поздоровался с Сандро и Фионой, а под конец и со мной.

– Думал, никогда тебя здесь больше не увижу! – заявил он, распахнув объятия.

Я хлопнула его по плечу:

– Тебе прекрасно известно, что я обожаю твою кухню.

Сандро приобнял меня и обратился к Стефану:

– Не волнуйся, если ей вдруг приспичит, я провожу ее до туалета!

– Перед тем как уйти из театра, я решила этот вопрос.

Все зашлись в хохоте, и я первая.

– Ладно! Садитесь за столик! – распорядился наш персональный шеф-повар.

Вскоре он уже открывал шампанское. Мы чокнулись. Я обвела взором всех по очереди и подумала, что мы прошли вместе большой путь.

– Кстати, Ортанс, – обратился ко мне Стефан. – Ты одна? Обычно Эмерик что-нибудь придумывал и исхитрялся прийти с тобой в вечер концерта!

Три года! Понадобилось три года, чтобы Стефан переварил информацию о супружеской неверности Эмерика. А теперь поезд ушел. От этого ситуация становилась еще более комичной.

– Мы расстались.

Сандро подавился шампанским. Бертий разинула рот. Фиона, которой подробности не были известны, не знала, куда деваться от смущения. Что до Стефана…