Однажды разбитое сердце

По настоянию слуг она приняла ванну и переоделась в более удобное платье из белого атласа с черной нижней юбкой в полоску и лифом, отделанным красивой черной вышивкой. Северяне не носили траур, облачившись полностью в черное, но было принято надеть хотя бы часть.

После этого в ее покои было вызвано еще больше стражников, слуг и полусонных дворцовых чиновников. В течение нескольких часов служанки подносили Эванджелине горячую еду, а чиновники высказывали просьбы и предложения, очень похожи на приказы. Джекс все еще не появился, и она старалась не беспокоиться об этом. Может, он не пришел, потому что ее имя было оправдано?

Несколько часов назад к Кристофу Найтлингеру в «Ежедневную Сплетню» был отправлен посыльный, чтобы распространить известие о невиновности Эванджелины. Учитывая, как быстро разлетаются здесь сплетни, об этом уже, вероятно, знало все королевство.

Но Эванджелине все равно хотелось повидаться с Джексом и самой сообщить ему новости. С тех пор как доказала свою неповинность, ей не терпелось увидеть лицо Джекса, когда она поделится тем, что столкнулась лицом к лицу с Марисоль, выяснила, кто на самом деле убил Аполлона, и обелила свое имя без чьей-либо помощи.

Только теперь, когда время близилось к вечеру, ее нетерпение сменилось теснотой в груди.

Почему Джекс не появился в Волчьей Усадьбе? Он должен был увидеть ее записку. Разве что он все еще спит? Вчера Эванджелину позабавила мысль о том, что Джекса одолеет дремота, а сейчас она ее пугала. Что, если его усталость не была просто побочным эффектом от вампирского яда?

– Мне нужно пальто, – сказала она.

Одна из многочисленных служанок, снующих в комнате, подошла ближе к теплящемуся огню.

– Хотите, я подложу еще одно полено?

– Нет, мне нужно выйти, – ответила Эванджелина. Она знала, что никто не хотел, чтобы она покидала Волчью Усадьбу. Совет Великих Домов, в который теперь входила и Эванджелина, должен был собраться в кратчайшие сроки, чтобы обсудить, что делать теперь, когда один наследник мертв, а другой находится в тюрьме. В любую минуту ее могли вызвать на встречу с ними, но Эванджелина не могла больше сидеть и ждать. Ей нужно было быстро добраться до шпиля и проверить Джекса.

Эванджелина понимала, что не должна так сильно волноваться, но не могла не переживать о том, что что-то случилось.

– Ваше высочество. – Солдат возле двери прочистил горло. – Только что прибыл один джентльмен, и он настаивает на встрече с вами. Он…

– Впустите его. – Эванджелина не дала стражнику закончить. Похоже, она напрасно беспокоилась о Джексе.

– Боюсь, он сейчас не со мной. Мы разместили его в солнечной комнате для приема гостей.

– Я отведу вас к нему, ваше высочество, – сказал Хэвелок.

Эванджелина предпочла бы пойти одна. Но Хэвелок был единственным стражником, что прежде не смотрел на нее с неприкрытой ненавистью. Он также предложил Тиберию отложить свадьбу с Марисоль, что демонстрировало его храбрость и хорошую интуицию. Если кому Эванджелина и могла доверить свою безопасность, то только, вероятно, Хэвелоку.

Когда они вышли за дверь, раздались новые протесты:

– Члены совета уже в пути!

– Вы не можете уйти сейчас!

– Вы слишком устали… вы потеряете сознание, если пройдете весь этот путь пешком!

А затем в ее голове раздался более низкий голос, говорящий только с ней:

«Лисичка. Где ты?»

«Самое время, – подумала Эванджелина. – Направляюсь к тебе прямо сейчас».

«Не надо, – голос Джекса прозвучал обеспокоенно. – Я сам приду к тебе».

Эванджелина поймала себя на том, что улыбается. Ей понравилось, что он переживал.

«Просто дождись меня», – подумала она. Она уже была в пути. И ей казалось, что это не очень далеко.

Эванджелина бывала в ярко освещенной солнечной комнате для приема гостей один раз, вместе с Аполлоном. Он проводил для нее и Марисоль экскурсию по Волчьей Усадьбе, когда они только переехали в замок. Она была заворожена прекрасной крепостью, которую Вульфрик Доблестный, если верить слухам, построил в подарок своей жене Оноре. Эванджелина представляла, что за каждым гобеленом скрываются потайные ходы, а под коврами спрятаны люки. Но теперь, когда усталость затуманивала зрение, все вокруг казалось размытым пятном из камней и сводчатых потолков, каминов, сражающихся с бесконечными сквозняками, канделябров, заполненных незажженными свечами, случайного бюста и не очень редких портретов Аполлона.

Когда она проходила мимо портрета Аполлона и Тиберия, обнявших друг друга за плечи, ей пришлось остановиться. Аполлон выглядел таким счастливым и энергичным. Так же он часто смотрел на нее. Эванджелина думала, что взгляд его излучал очарование из-за магии, но теперь ей было мучительно интересно, а не было ли все реальнее, чем она верила, – не была ли она права, надеясь, что они действительно могли полюбить друг друга. Но она никогда не узнает. На вопрос «что, если» никто никогда не знал ответа.