Однажды в Блуа (СИ)

- Ах, господа, если бы я сам знал хоть что-то! Вся округа взбудоражена, все говорят только о том, что произошло неделю назад. Разумеется, все хотят отыскать виновника, и, к сожалению, Атос как нельзя лучше подходит на эту роль, хотя я и помыслить не могу, чтобы Атос был виноват. Несомненно, это чей-то оговор. Я перебросился парой фраз с герцогом, он сказал, что кто-то, чье имя пока что содержится в тайне, видел Атоса той самой ночью в лесу. К тому же не надо забывать, что часть того самого леса принадлежит Атосу же, а из-за другой части он ведет затяжную тяжбу сначала с покойным ныне де Бальдри, а теперь - с его вдовой. Оговор, господа, несомненно, оговор, хотя…

- Простите, - вмешался Арамис, чувствуя, что теряет нить событий. - Но что именно произошло той самой ночью, когда кто-то видел Атоса в лесу?

Маркиз растерянно посмотрел на них.

- Разве я не сказал?

Арамис и Портос дружно покачали головами.

- Дело в том, что на следующее утро, - де Лавальер судорожно втянул воздух, будто задыхаясь, - именно на следующее утро после той трижды проклятой ночи, господа, в лесу было найдено тело герцога де Круажа!

Он замолчал, явно наблюдая за реакцией собеседников.

Арамис и Портос переглянулись.

- Дуэль?

- Если бы, - пробормотал де Лавальер. - Если бы дуэль. Герцогу было всего пять лет.

- Бог ты мой! - воскликнул Портос. - Какой ужас!

- И к кому теперь переходит титул? - спросил Арамис.

Де Лавальер махнул рукой.

- Ни к кому. Он возвращается в казну. Бедный ребенок был последним в роду.

- А состояние?

- У мадам де Круаж, его мачехи. Старый герцог умер два года назад, так что теперь она - единственная наследница.

- Уже не герцогиня, но все еще богата, - задумчиво произнес Арамис. - И наверняка у нее есть любовник, который пообещал жениться, если она получит все состояние, а не вдовью часть с утренним даром. Да, это самое вероятное объяснение.

Спохватившись, он поднял голову.

Портос и де Лавальер смотрели на него осуждающе.

- Черт возьми, дорогой друг. Монастырь плохо на вас подействовал. Раньше вы были о дамах куда лучшего мнения.

- Раньше они не приходили ко мне на исповедь, - вздохнул Арамис. - Женщина, не моргнув глазом, пойдет на самое ужасное преступление ради любовника.

- Никто ничего не знает о любовнике мадам де Круаж, - осторожно заметил де Лавальер. - А ведь мы все друг у друга на виду.

- Подождите, - вмешался в разговор Портос. - А почему вы говорите, что Атос - самый подходящий человек для обвинения в убийстве ребенка?

Де Лавальер вздохнул.

- Эта мысль ни на секунду не приходила мне в голову, равно как и в голову любого, кто знает графа лично. Но здесь деревня, милый мой. Все знают друг друга, и всё знают друг о друге. Даю голову на отсечение, Портос, любой из ваших соседей знает, сколько золота лежит в ваших подвалах и кому вы подавали святую воду - ваша жена не в счет, разумеется. Когда Атос поселился здесь, его встретили как любого другого - все мы надеялись, что он станет хорошим соседом и будет поддерживать установленный здесь порядок.

Арамис улыбнулся - его предположения оправдывались.

- Однако этого не произошло. Он не посещал обеды герцога де Барбье, он крайне редко бывал в церкви. Отказался жениться, хотя наша провинция славится благочестивыми красавицами. Словом, это был человек, совершенно не уважающий общественное мнение, живущий по своим законам… Вы понимаете, господа, для меня лично это все неважно, мы дружим, и я считаю его самым славным и порядочным человеком во всем Блезуа, но все остальные…

Арамис улыбнулся еще раз.

- Впрочем, - продолжал маркиз, - все было не так плохо до той злополучной дуэли. Дело в том, что как я уже говорил, между шевалье де Бальдри и Атосом тянулась тяжба из-за участка леса, и когда после громкой ссоры, причин которой, увы, так никто и не узнал, состоялась дуэль, на которой, увы, погиб шевалье…

- Все решили, что это из-за тяжбы, - произнес Арамис.

- Именно.

Арамис покачал головой. Атос, разумеется, мог вызвать на дуэль по тысяче разных поводов - от неуважительного отзыва о королеве до собственного плохого настроения, но судебная тяжба как причина… нет, это было совершенно невозможно.

- Господин де Бальдри был в высшей степени идеалом христианина и дворянина. Его смерть, такая внезапная и оставшаяся необъясненной, потрясла всех. Несомненно, это была честная дуэль, но повод ее так и остался тайной даже для меня.

- Другими словами, - произнес Арамис, - Атоса посчитают виновным только потому, что он не посещал какие-то салоны и ходил в церковь реже, чем следовало.

- Я надеюсь, Его Высочество будет справедлив.

Арамис подавил желание хмыкнуть - о Гастоне, а особенно о его справедливости, он думал еще хуже, чем о женщинах.

- Друг мой, - обратился он к маркизу, - Спасибо, что рассказали нам обо всем. Можем ли мы рассчитывать на вашу помощь и дальше? Не буду скрывать, мы постараемся спасти Атоса, как бы там ни было.

- Разумеется, - широко улыбнулся маркиз и, правильно поняв слова Арамиса, откланялся - за окном уже ярко светила луна.

После ухода де Лавальера они долго молчали, глядя друг на друга.