Однажды в Логосе

Пока в трактире шла кровавая бойня, в своих покоях на огромном светлом балконе, созерцая природу и вслушиваясь в пение птиц, сидела красавица Беатрисс Найт. Она вышивала золотую лань, герб семьи Найт, на шёлковой белой салфетке. Это занятие успокаивало её и давало время подумать обо всем важном. Казалось, эту идиллию не сможет нарушить никто. Сейчас ей было спокойно и хорошо, она думала о предстоящем балу и о своём красивом брючном костюме, который был сшит специально для этого события. От сладких мыслей её отвлек громкий и назойливый стук в дверь.

–Войдите, – тяжело вздохнув, откликнулась она, и поднялась с удобного кресла.

Ей не хотелось никого видеть сейчас, однако она не могла отказать гостю, согласно этикетку.

В комнате появился Алекс Калле, он явно был чем-то взволнован: он начал свою несвязную речь, даже не поздоровавшись с девушкой.

– Я тут… недавно говорил с сёстрами Торсен, они говорят, что… хотя это и неважно вовсе… Я знаю, что ты хочешь отобрать у меня Рэя.

Беатрисс, прежде улыбавшаяся, как истинная леди, сейчас удивленно скривила лицо. Она совершенно не поняла содержания первой части его монолога, и претензия из второй части её озадачила.

Алекс старался высказать все, что хотел, не обращая внимания на обиду девушки и банальный этикет, поэтому как бы виновато опускал глаза в пол.

– Я его не отдам… – Говорил он мужественно и угрожающе.

Алекс агрессивно резко приблизился к Беатрисс, подозрительно посмотрел на неё. Казалось он прямо сейчас мог схватить её и разорвать на куски.

– Мы не отпустим ещё одного Калле, мы уже потеряли отца, – заикаясь, однако продолжая демонстрировать силу, продолжал он, – ты поняла меня?

Беатрисс незамедлительно начала отвечать, стараясь максимально вежливо отвязаться от непрошенного гостя, однако её перебило тихое единственное всхлипывание, непонятно откуда происходившее и незамедлительный и побег Алекса из комнаты. Беатрисс не поняла его реакции и думала окликнуть, чтобы продолжать разговор спокойно, но рядом стояло удобное мягкое кресло, соблазнявшее её. К тому же, ей так не хотелось выслушивать дальнейший бред Алекса, поэтому она просто решила забыть обо всём на свете и вернуться к своей незаконченной вышивке. Разумеется, в её голове вертелись невнятные слова Алекса про Рэя. Он действительно симпатизировал ей, однако между ними ничего не было, и она не собиралась никого отбирать. И вообще-то Рэй был взрослым, свободным человеком, который не принадлежал своему племяннику-переростку.

Алекс, как ошпаренный, выбежал из покоев Беатрисс Найт. Его трясло, он шёл куда–то, не понимая куда, очень быстро и резко.

– Как же так? Я один раз сказал… – он локтем вытирал неиссякаемые потоки слёз и опускал голову, стесняясь показаться таким проходившим мимо него людям.

Одного мимолетного упоминания об отце, которого он очень любил, было достаточно, чтобы Алекс поддался истерике. Отец был добрым и любящим, настоящим мужчиной, который ничего не боится. Алекс только отрывками помнил жизнь с ним, потому что того не стало, когда мальчику было всего 8 лет. С тех пор он чувствовал себя лишним в огромной семье женщин: мама и две младшие сестры.

В какой-то момент Алекс сел у стены и заплакал пуще прежнего.

– Рэй так похож на отца, я не могу его отдать, не могу… он мой… только мой.

Он вдруг услышал звук приближающихся шагов, встал и побежал в противоположную от них сторону, но эхо его обмануло… Он столкнулся с Джексоном Найтом, который даже не успел понять, что произошло.

Алексу было так стыдно и страшно предстать перед чужим человеком слабым и чувствительным… Но ему было так плохо. Его было убило тяжелое чувство скорби, поэтому он плотно и испуганно прижался к директору академии.

Алекс, который был на две головы выше Джексона, обнял его, как маленькая испуганная девочка маму, и горько-горько заплакал, упираясь носом в его сухое плечо.

ОДИННАДЦАТАЯ ЧАСТЬ

Несмотря на то, что директор академии торопился встречать важных гостей, он остановился, чтобы помочь Алексу успокоиться. Алекс пребывал в тяжёлом истеричном состоянии, поэтому он даже не даже не заметил, как Джексон завёл его в свой кабинет.

Кабинет был прекрасен: большой и просторный, отделанный золотыми гербами Логоса на стенах и потолке. Он был сделан с великой любовью, все от ножки стола из красного дерева до молний в колбах, составляющих люстру, говорило об этом. Имелся второй этаж, на котором располагалась маленькая комната, в которой хранились все важные бумаги. Ключ у «архива» был отдельный, созданный с применением магии, и, конечно, воспользоваться им мог только маг, обычный человек не смог бы открыть замок.