Однажды в Марчелике 2

Впрочем, и Дефромаг-град, и само стадо большими не были. Семь десятков марчельских коров, способных жевать местные растения — и при этом давать молоко, хоть немного похожее по вкусу на молоко… Да ещё пара десятков воллов, предназначенных для различных работ. Ну и десяток лошадок — вот и всё хозяйство…

И работа была, считай, полтора на полтора. Один день пасёшь объединённое стадо воллов и коров, второй — лошадок, что уже наполовину выходной, а третий — вообще отдыхаешь. Хорошая работа! Конечно, собирая деньги с жителей за выпас их скотины, можно было заработать и больше. Но население городка было всего три тысячи человек, и пастуший промысел был распределён давно и надолго.

Так что Леопольд в частные схемы не лез. Город платил ему по восемьдесят вото за день работы. То есть семьдесят две медных паннинги. Не густо, но и не слишком пусто. С учётом того, что для работы Леопольду выдали волла, который — даже такой старый! — стоил под двадцать во… А ещё потёртый карабин с нарезным стволом, который обошёлся бы в десяток во… И заодно давали к нему по три патрона в день, да кормили обедами и завтраками… В общем, в сумме всё выглядело не так уж и плохо. Когда ещё и крыша над головой есть, можно нормально жить! Даже с двумя сёстрами в нагрузку.

Беды Леопольда начались где-то с год назад, когда старшая из сестёр вошла в возраст замужества…

Раньше-то он как думал? Что его главная проблема — вытащить деньги, отданные в рост, из карманов городского ростовщика. Парень очень боялся, что старый скряга не протянет до его совершеннолетия, а новый откажется деньги возвращать. Или вообще прогорит на чём-нибудь. Но ростовщик хоть и был скуп — зато умирать не собирался. И, как только Леопольду исполнилось семнадцать, святой отец Павел быстро о возврате денег сиротам договорился.

Семья Леопольда получила сто семьдесят пять во и сколько-то вото. Молодой пастух сразу же отложил деньги в сейф всё того же ростовщика — только теперь не в рост, а на хранение. И больше о них не вспоминал. Нет, всё-таки иногда вспоминал — когда хотел похвалить себя за рачительность. И разве что для этого. Вспомнить о своих накоплениях Леопольд планировал лишь в день свадьбы каждой из сестёр. Это было приданое для них.

Ещё год прошёл для его семьи счастливо и спокойно. А потом на Патрицию, старшую из сестёр, положил глаз сынок местного воллозаводчика. Что воллозаводчик, что его сынок — Питер и Кристофер Лонги — всеми признавались людьми дрянными и вздорными. Но деньги у них водились, и жителям Дефромаг-града приходилось терпеть выходки богатеев…

Главная проблема Леопольда заключалась в том, что Кристофер Лонги вовсе не хотел брать Патрицию в жёны. Он её просто хотел — потому что местные девицы лёгкого поведения ему давно надоели…

В этом желании Кристофера поддерживали его дружки — Поль и Мартин. Первый был сыном местного пропойцы-фермера, а второй — сыном одного из жендармов города. Они тоже хотели Патрицию. И даже распределили, кто будет хотеть её первым, кто вторым, а кто — третьим. Надо сказать, что год назад от этих великовозрастных дебилов уже пострадала дочка работника фермы, которой владел отец Поля… А её папа был так бит, что месяц не мог на ноги встать. И старый рив не стал вмешиваться…

В общем, у Леопольда были основания беспокоиться за судьбу своей сестры. Обеих сестёр, потому что теперь и младшая, Белла, вошла в тот возраст, после которого Кристофера, Поля и Мартина уже не линчует толпа горожан.

В ту ночь, когда эти трое пьяных хулиганов решили вломиться в дом Леопольда, он и расстался с надеждами соответствовать своему имени… Вместо того чтобы вступить в драку или достать карабин, его хватило лишь на то, чтобы забаррикадировать дверь и окна. И держать их всю ночь, пока дебоширов не спугнули жендармы, делавшие объезд. Хорошо, что на следующий день у Леопольда был выходной, иначе бы влип он по полной. Невыспавшийся пастух в Марчелике — это очень и очень плохо…

Стадо надо было защищать, потому что в окрестностях Дефромаг-града водились горные лубосу. И дня не проходило, чтобы они не появились у пастбища. Нападать хищники обычно боялись, но бывало, что один-два лубосу не выдерживали и пытались перекусить на халяву. И тогда надо было, вскинув карабин, метко выстрелить в самых нетерпеливых, чтобы припугнуть стаю. А как это сделать, если у тебя глаза слипаются, как варёное тесто?

В общем, Леопольда жизнь в последнее время не баловала. И он очень хотел бы эту печальную тенденцию как-то изменить. Да вот только не знал, как… Сёстры теперь целыми днями сидели дома и выходили на улицу лишь в сопровождении брата. Оттого, как считал Леопольд, выглядели они вовсе не такими красавицами, как прежде. Ошибался, конечно… Девушки были красивые и без регулярного променада. Но Леопольду очень надо было замуж их выдать — вот он и боялся. И за красоту, и за девичью честь…

— Польди, чего-то сегодня лубосу не видно! — к Леопольду подъехал один из его помощников, Руи. — Хорошо-то как!