Однажды в Марчелике 2

Всё встало на свои места, когда на ферму Вокмана приехали члены номада Десерт… Кирилл Карвало со своим сыном Лукой, его заместитель Диего и ещё один старый касадор, седой Джо. Всех их Николас раньше частенько видел на стоянке для фургонов, которая принадлежала его семье. С Лукой Карвало он даже как-то подрался из-за девчонки… Забылась уже давно и девчонка, и обида на Луку… А оказалось, что забылось всё только в голове у Николаса.

Сын главы номада зашёл в сарай, где висел связанный пленник.

— Лука! Лука! Помоги! Сообщи в город! — попросил Николас, но тот в ответ почему-то засмеялся.

— И зачем мне это делать, Нико? — удивился он. — Ты же тут висишь специально для меня!

— Для тебя? Что это значит, Лука? — спросил Николас.

— Тебе сохранили жизнь, чтобы я развлёкся, придурок!.. — Лука снова засмеялся и похлопал собеседника по щеке. — Помнишь, как ты меня побил из-за Элис? Помнишь?..

— Это же просто драка, Лука! — удивился Николас. — Ты же сам пристал, когда она была со мной…

— А ты поставил себя вровень со мной, сосунок? — Лука резко, без замаха, отвесил пощёчину Николасу. — Ты поставил себя вровень со мной?!

— Я…

Лука снова ударил, теперь уже кулаком.

— Ты…

И новый удар заставил Николаса захрипеть от боли.

— Ники, ты ещё не понял? Ты будешь делать и говорить только то, что я хочу слышать! — Лука улыбнулся. — А если нет, будешь наказан.

— Так не будет!.. — выдавил из себя Николас.

— Будет… — Лука обернулся в самых дверях. — Очень скоро будет. Тебе хватит и нескольких часов боли, Ники…

И ушёл. А Николас понял, что пришёл его последний день. Он висел в сарае, прицепленный к потолку за руки, связанные над головой — и всё ещё пытался найти в себе смелость умереть достойно. Как дядя Франц, так и не подписавший договор. А ещё Николасу было очень грустно и обидно умирать вот так…

«Подло как! — подумал он. — И за семью-то уже не успею отомстить… Если бы заранее знал, ещё тогда прибил бы подлеца Луку! Наверно, в этом и есть сила подлости… Никто не знает, что ты её замышляешь, и не готовится к ней. А она приходит и бьёт…».

История его соседа Вокмана уже не казалась Николасу иллюстрацией вреда упрямства и жадности. Оказывается, даже взносы в городскую стражу не защитят человека того, что однажды у него на глазах вырежут всю семью… Николас задёргался в путах, надеясь хоть каким-то чудом освободиться, но только руки заболели, а внутрь заглянул охранник, услышав шум.

— Да хватит уже дёргаться, борто!.. — буркнул он. — Смирись…

Конечно же, охранник понимал, что с таким сложно смириться. Он слышал разговор Николаса и Луки — и представлял, что чувствует парень, которого скоро запытают до смерти за какую-то старую драку. Такой мстительности охранник понять всё-таки не мог. Вот пулю в лоб — это да, это хотя бы честно…

Он перевёл взгляд на дом Вокмана, вместительный, как поместье. Сейчас там пили и веселились люди, а ему оставалось только завистливо вздыхать. Он тоже хотел пить и веселиться. А приходилось сидеть рядом с сараем и сторожить связанного пленника. Впрочем, он такой несчастный был не один… Ещё шесть человек сегодня следили за окрестностями, обеспечивая покой новых жителей и гостей фермы.

Вот, например, совсем недалеко скрывался дельтианец Поль. Сидел на сторожевой площадке на большом разлапистом дереве. Поль попал сегодня в дозор на всю ночь за драку… Ну а вторым — и последним — участником этой злосчастной драки был сам охранник. С невольным раздражением он глянул на дерево, где дежурил его недруг… И как раз успел застать момент, когда тело Поля тихой тенью упало на землю.

— Что за чёрт?! — воскликнул он, хватаясь за ружьё.

И тут же замер. Потому что в его затылок уткнулось что-то, подозрительно напоминавшее револьверное дуло…

— Тихо-тихо! Опусти ружьё!.. — проговорили из темноты слева. — А потом выпрямись и повернись ко мне спиной. И не кричи, не успеешь!

Охранник выполнил все указания в точности. Положил ружьё на землю, повернулся спиной к говорившему, а тот ловко стянул его руки верёвкой.

— Кляп! Чтобы не свалял дурака! — сообщил пленитель, поворачивая его к себе.

Охранник уставился в красные глаза совсем молодого касадора. Который держал в одной руке угрожающих размеров револьвер, а в другой — какие-то смотанные тряпки.

— Рот открой! — вежливо попросил касадор. — Давай: а-а-а-а-а!

— А-а-а-а!.. — покладисто сказал охранник, и рот ему надёжно запечатал кляп.

Всего через минуту он лежал у стенки сарая полностью упакованный — с кляпом, придавленным кожаным ремнём, со связанными руками и ногами. И смотрел на фермерский дом, в ужасе прислушиваясь к крикам, которые раздавались изнутри. А в сарае висел испуганный Николас, который очень хотел бы понять: то, что сейчас происходит снаружи — это хорошо или плохо?

Дан и Ко, Кастиелло де Романо, старая ферма Вокманов, Марчелика. 15 мая 1936 года М.Х.