Однажды в Марчелике

– Ты, мать твою… Да ты же тот пацан… Да ты же Дан! Помогите!!! Помогите мне!!!

Руан принялся дёргаться, пытаясь вырваться, но ничего не мог поделать. Держали его крепко, а сам стремительно слабел от потери крови. Но в тот момент, когда он понял, кто именно перед ним стоит, Руан забыл даже об искалеченной руке. Потому что без правой руки вообще-то жить можно, хоть и сложно…

А вот то, что Дан не собирается оставлять его в живых после слов про Старика – это Руан прекрасно понимал. В его голове одинокими искрами проносились вопросы, ответы на которые получить ему было не суждено:

«Что он тут делает?.. Как меня нашёл?.. Почему не предупредили?.. Что теперь делать?..».

С грохотом проломив старую ограду, на кладбище въехал фургон, запряжённый четвёркой воллов. Из него выскочили ещё два касадора. Один с серыми глазами и светлыми, почти белыми волосами, очень похожий на западных франков. А другой – чернявый, скуластый, в нём легко было определить иберийца. Похожая на него, как родная сестра, низенькая девушка держала вожжи, правя фургоном.

– Чтоб тебя хаблы съели, Дан! Нас полгорода видело! – выругался ибериец.

– Если бы ты с сестрой, Миг, лучше следил за этим придурком, всё бы по-другому прошло!.. – огрызнулся Дан. – Ган, бери этого инвалида однорукого. Не дай ему сдохнуть от потери крови! И свяжи покрепче!

– Дан! Третий рив за лето! – Иоганн покачал головой, поглядывая на валявшееся поодаль тело. – Мне кажется, пора завязывать…

– Вот сейчас с придурком пообщаюсь… И обязательно завяжу! – глухим голосом пообещал Дан.

– Мальчики, успокойтесь! В городе нас никто не знает! – проговорила девушка с козел.

Голос у неё был приятный и спокойный, и Пелле она сразу понравилась.

– Какой-то хлыщ без сознания, рив убит, а этого мы увезём… – продолжила девушка и вдруг указала на Пеллу. – Осталась только грымза белобрысая! Её или прибить, или пока с собой тащить.

Девушка немедленно разонравилась Пелле. Однако, к несчастью, о ней уже вспомнили – и через секунду бедняжка, пискнув, как пойманная мышка, оказалась в воздухе.

Один из касадоров (тот самый, широкоплечий и страшный, с красными глазами) держал Пеллу за воротник, слегка приподняв над землёй. Все остальные с интересом её рассматривали.

– Мелкая какая-то… – с сомнением заметил Дан. – Кормили, что ли, в детстве плохо?

– Нет! Это просто порода такая. Очень мелких людей! – возразил ему Миг.

– А, может, ну её? Может, болеет чем? – предположил белобрысый, выглянув из фургона, откуда раздавалось мычание Руана. Видимо, раненому касадору уже заткнули рот кляпом.

– Мальчики, хорош зверушку рассматривать! – крикнула девушка с козел. – Уезжать надо! Выстрелы наверняка в городе слышали!

– Отпустите! – потребовала Пелла и попыталась было вывернуться.

Вывернуться не получилось. Зато, вырываясь, она чувствительно приложила Мигеля ногой в то место, куда очень больно.

– Уй-ёо-о-й!.. – сообщил миру тот.

– Мигель! – истерически закричала девушка на козлах. – Дан, отпусти эту блевоту! Я её сама пристрелю!..

– Я те пристрелю!.. – грозно пообещал Дан и встряхнул Пеллу. – Ты кто такая, мелкая?

– Пелла…

– С нами едешь! – кивнул касадор.

– Нет! – девушка взвизгнула. – Крист! Крист, очнись!

– Да не переживай ты за него!.. – хохотнул Мигель, всё ещё держась за промежность. – Его просто вырубили. Поваляется и очухается. И будет, как новенький!

– Нет! Выпустите! Мои вещи! – продолжала кричать девушка. – Отпустите меня!

Её подёргивания, наконец, принесли успех. Кулаком она заехала Дану по носу, и молодой касадор с удивлением отметил, что удар был достаточно сильным. Во всяком случае, для такой тощей и мелкой девицы.

Он снова встряхнул Пеллу, заставляя повиснуть на его руке испуганным кроликом. А потом одним размашистым движением закинул её, словно пушинку, в стоявший рядом фургон.

– Ган, свяжи её! – крикнул он, захлопывая дверь.

Сидевший в фургоне белобрысый сноровисто связал девушке руки и ноги, оставив её сидеть на дощатом полу. Пелла уже не могла сопротивляться и просто плакала в три ручья, дожидаясь, когда же её, наконец, оставят в покое. Или хотя бы убьют. Слишком много на неё свалилось за этот день…

– Будет реветь-то, мелкая!.. – прогудел белобрысый. – Ничего тебе не сделают! Мы же не звери… Ответишь на пару вопросов, и всего делов! Отпустим…

Его заверения, конечно, Пеллу не успокоили, и она продолжила надрывно рыдать.

– И меня отпустите? – с надеждой спросил лежавший поодаль Руан, сплюнув кляп.

– Завали, ублюдок! – вежливо попросил его белобрысый. – А то ещё что-нибудь прострелю…

– Я буду кричать! – пообещал Руан, а в следующий момент рука белобрысого приголубила его по затылку, отправив в безоблачное и счастливое беспамятство.