Однажды в Риме. Обманчивый блеск мишуры

— Если совершенно откровенно, потому что, если бы этот парень был там, я бы его нашел. Мне показалось чертовски необычным, что он взял и исчез, бросив нас на произвол судьбы после того, как содрал с нас такие огромные деньги. Поэтому я подумал: если этот паршивец ошивается где-то здесь, я его из-под земли достану. Но не получилось.

— Что-то я сомневаюсь, — сказал Грант, — чтобы вам удалось провести что-то хотя бы отдаленно напоминающее тщательный обыск, майор Свит. За такое короткое время? При таком освещении? И во всех этих боковых переходах и местах раскопок? Нет!

— Это так, — поддержал барон. — Это, несомненно, так.

— Я возмущен этим, сэр, — проговорил майор и надул щеки.

Барон не обратил на него никакого внимания.

— Мистер Аллейн, — обратился он к инспектору, — наверняка нет ничего невозможного в том, что этот Мейлер прятался внизу, возможно, уже с телом женщины, которую он убил, и что он дожидался, пока мы уйдем, чтобы положить его… туда, где его нашли. Мистер Аллейн… что скажете? Это возможно?

— Думаю, это возможно, барон, да. Но когда в таком случае он сбежал?

— Возможно, он все еще там, — предположил Кеннет и заржал.

— Я думал об этом, — сказал барон, игнорируя Дорна. — Я думал, что он, быть может, дожидался, пока эти добрые отцы предпринимали поиски. Что он спрятался где-то поближе к верхней части и, пока они искали в другом месте, сумел ускользнуть от них и снова спрятаться в базилике, пока мы не уехали, а потом сбежал. Не знаю. Возможно, это абсурдное предположение, но… он в итоге сбежал.

— По-моему, — заметила леди Брейсли, — это очень толковое предположение. И, ухитрившись изобразить некое подобие игривого взгляда, устремила его на барона, который в смятении поклонился.

— Суммируем, — сказал Аллейн, — если только это слово годится в данном контексте. Никто из нас не видел Мейлера или Виолетту после того, как Мейлер покинул нас, идя якобы на встречу с мистером Дорном у статуи Аполлона в крытых галереях старой церкви на среднем уровне Сан-Томмазо.

Софи тихонько вскрикнула.

— Да, мисс Джейсон? Вы что-то вспомнили?

— Ну, так. Может… вероятно, это… пустяк. Но это произошло во время нашего группового фотографирования.

— Да?

— Откуда-то за пределами митреума донесся шум. Недалеко, я бы сказала, но перепутанный и искаженный из-за эха. Женский голос, думаю, а потом он… ну, как бы оборвался. А потом… позже… что-то вроде глухого удара. В то время я подумала, что кто-то… где-то… захлопнул очень тяжелую дверь.

— Я помню! — вскричал барон. — Я прекрасно помню! Это было, когда я фотографировал группу.

— Да? Вы помните? — оживилась Софи. — Как глухой… хлопок?

— Точно.

— Как дверь?

— Очень тяжелая дверь.

— Да, — согласился Аллейн, — действительно было на то похоже.

— Но, — побледнела Софи, — я не помню внизу никаких тяжелых дверей. — Она обратилась к Гранту: — Там есть двери?

— Нет. Дверей нет, — ответил он.

— Поэтому мне интересно, не было ли это что-то другое… что-то уронили, например. С не очень большой высоты. Совсем невысоко. Но что-то очень тяжелое.

— Например, каменная крышка? — спросил Аллейн.

Софи кивнула.

Глава 7. Середина дня

I

Когда Аллейн попросил путешественников не покидать пока Рим, леди Брейсли и майор Свит принялись громко возмущаться. Майор сварливо заявлял о своих правах гражданина Великобритании. Леди Брейсли жаловалась и ссылалась на высокопоставленных лиц, с которыми требовала немедленно связаться. Наконец, вполголоса увещевая, ее утихомирил племянник. На глазах у леди Брейсли выступили слезы, с которыми она справилась, промокнув краешком свернутого носового платка.

На майора, похоже, заметно повлияло сообщение, что дополнительные расходы будут возмещены. Он сердито умолк, выражая тем самым уступку.

Реакция Гранта, Софи и Ван дер Вегелей была сдержанной. Как, риторически вопрошала вполголоса баронесса, человеку идти против судьбы? Ее супруг, настроенный более реалистически, сказал, что, хотя это и неудобно, они в то же время обязаны оставаться на месте, если обстоятельства потребуют их присутствия.

Грант нетерпеливо проговорил, что он все равно собирался остаться в Риме, а Софи сказала, что ее отпуск продлится еще четыре недели. И хотя она строила смутные планы посетить Перуджу и Флоренцию, она вполне готова их отложить.

Разошлись они в половине второго. Путешественники, за исключением Гранта и Софи, воспользовались предоставленным Вальдарно большим автомобилем. Аллейн быстро переговорил с комиссаром и с подобающим сожалением отклонил приглашение на ланч, сославшись на необходимость написать отчет.

Когда он наконец покинул здание, то увидел поджидавших его Гранта и Софи.

— Я хочу с вами поговорить, — сказал Грант.

— Конечно. Пообедаете со мной? — Аллейн поклонился Софи. — Вы оба? Прошу вас.

— Только не я, — ответила девушка. — Я просто навязчивая поклонница.

— Ничего подобного, — возразил Грант.

— Ну, кто я ни есть, у меня назначена встреча за ланчем. Поэтому — спасибо, мистер Аллейн, но мне нужно идти.