Однажды в России

- Садись, чувырла, - с теплом в голосе сказал Сергей, вдыхая запах французских духов. - Так и быть, беру тебя назад с месячным испытательным сроком...

66. "БЛУЖДАЮЩИЙ ФОРВАРД"

Полгода напряженного труда под руководством Долгова дали лейтенанту Турчанинову столько знаний, сколько он не обрел за пять лет в Военном институте. В отличие от трех других следователей бригады, получивших от шефа самостоятельные участки работы, уделом Руслана стали отдельные поручения, но их число и разнообразие как нельзя лучше способствовали расширению его кругозора. Кроме того, он выполнял массу иных обязанностей, которые обычно возлагаются на помощников. Однако, по определению Долгова, в его команде Руслан был не помощником, а запасным игроком на амплуа "блуждающего форварда".

Еще в июне при просмотре агентурной документации УБХСС Руслан подтвердил гипотезу Долгова, что мероприятие "Бумеранг" впервые применялось к потерпевшему задолго до того, как ему подсунули Витаса с нефритовыми обезьянками. В рабочем деле агента по кличке "Отважный" он обнаружил поручение 7-го отдела связаться с Тизенгаузом с целью возможной продажи драгоценных камней. Для этого Отважному была предложена следующая легенда: по телефону он назовется Соломоном Львовичем (Моней) из Ростова-на-Дону, якобы находящимся в Ленинграде проездом, и, сославшись на их общего знакомого, приманит Тизенгауза товаром. В случае согласия Тизенгауза на покупку Отважный должен условиться о месте и времени встречи для совершения сделки, после чего донести об этом в УБХСС. В той же папке, только на другом листе, приводилось агентурное сообщение от 19 ноября 1987 года No 338, в котором Отважный докладывал о состоявшейся встрече: в ответ на предложение продать крупный сапфир без оправы Тизенгауз сказал ему, что драгоценностей без оправы не покупает, так как это валютная сделка, преследуемая по закону.

Некоторые из свидетелей, выступавших в деле Тизенгауза, также оказались негласными сотрудниками УБХСС. Таковым был Коростовцев, проходивший по учетам как "доверенное лицо" старшего оперуполномоченного 3-го отдела Пичугина. Но, к огорчению Руслана, ни допросить Коростовцева, ни ознакомиться с его рабочим делом не представилось возможным - дело уничтожили в связи со смертью "д. л.". Проверка обстоятельств смерти Коростовцева показала, что 11 октября 1989 года он скоропостижно скончался от острой сердечной недостаточности и после вскрытия кремирован, а ценное имущество за отсутствием у Коростовцева наследников признано выморочным и передано в Музей истории и культуры Ленинграда. Зато Руслану удалось допросить другого агента - Грязнова, проводившего экспертизу финифти, которую Тизенгауз купил у Коростовцева и продал Холмогорову. Грязнов сообщил, что давал Пичугину подписку о сотрудничестве с органами милиции, получив при вербовке псевдоним "Граф", и согласился оценить иконы на эмали, поскольку, как объяснил ему Пичугин, экспертам из Эрмитажа и Русского музея нельзя доверять, все они - закадычные дружки Тизенгауза. Что же касается остальных свидетелей, они, по справке УБХСС, в списочный состав агентуры не входят. Руслан счел эту информацию недостоверной, и Долгов согласился с ним, сказав, что от справки разит ложью.

Но самую большую, можно даже сказать, баснословную удачу, из-за чего, собственно говоря, Долгов и назвал его "блуждающим форвардом", принесло Руслану изучение личности гражданина Пантелеймоненко Любомира Дормидонтовича, хранителя фондов Государственного музея истории и культуры Ленинграда. Привели Руслана в музей два обстоятельства - во-первых, пустить Руслана дальше порога, но с помощью постановления, вынесенного Долговым, он пронял их до печенок и добыл сногсшибательные данные.

Удалось, в частности, выяснить, что из ценностей, находившихся в ведении Пантелеймоненко, был создан так называемый "обменный фонд" экспонаты которого от имени городских властей без какого-либо оформления преподносились именитым гостям Ленинграда. В марте 1990 года комиссия Управления культуры Ленгорисполкома проверила деятельность "обменного фонда" и зафиксировала в акте, что "фонд" был образован и функционировал без юридического документа, что учета поступления и движения ценностей никто не вел, а хранитель Л. Д. Пантелеймоненко от объяснений уклонился.

25 марта 1990 года, находясь у себя на даче в Гатчинском районе, Пантелеймоненко покончил жизнь самоубийством, выпив фосфорсодержащее вещество неустановленной природы. В предсмертном заявлении Пантелеймоненко написал, что, не будучи вором, решил уйти из жизни в результате происков сильных мира сего, вынуждавших его покрывать разбазаривание ценностей. Руслан, однако, не разделил лестной самооценки Пантелеймоненко, ибо из другой предсмертной записки, адресованной близким, вытекало, что он стащил из музея бриллиантовые серьги, браслет и колье.