Однажды в СССР

Он уже выгреб патроны и приглядывался к стоящим на стеллажах пневматичкам. Однако изначально был уговор – их не брать.

Аркадий, меж тем, шатал ключ, пытаясь найти положение, открывающее замок, но ничего не получалось.

– Сильнее дави, сильнее! Дай сюда!

Пашка отстранил товарища, взялся за головку ключа, стал поворачивать его. На секунду Аркадию показалось, будто бы у товарища получилось, но позже силумин ключа хрустнул, кольцо отломалось.

– Теперь точно все, – подытожил Аркадий.

Он прикинул что-то, взглянув на пилу, но петли были спрятаны вовнутрь сейфа, и вскрыть его столь жалким инструментом не получилось бы.

Они проделали обратный путь. Аркадий ожидал, что у открытой фрамуги их встретит милиция, но город все также спал. Пошли по улицам города мимо кинотеатра, через детский городок, по улицам поселка. Собаки еще спали, и только иногда лениво лаяли на прохожих.

–

Воздух был ароматен, освежен ночью. Но завод громыхал, гудел, сыпал в ночное небо ржавый дым.

Аркадий посмотрел на часы – было начало четвертого. Хотелось пить.

– Что будем теперь делать? – спросил Пашка. – Где брать оружие? Второй раз уже туда не залезем.

– Патроны есть – сами сделаем.

Прошли к тренировочному стадиону, сели на склоне – спускаться к роднику не стали. Солнце должно было взойти за их спинами. А в пойме реки клубилась мгла, квакали, одурев от безнаказанности, лягушки. Да по Тополиной улице иногда, освещая дорогу фарами, пролетала машина.

– О чем думаешь, командир?.. – спросил Пашка.

– Ни о чем особо, – соврал Аркадий.

Он думал о том, что все оказалось куда проще, чем он полагал. Что можно, видимо, переиграть советскую власть, оставаться безнаказанным, если не злоупотреблять удачей.

– А ты о чем думаешь? – спросил Аркадий товарища.

– Ни о чем, – тут он не лгал.

Они просидели до рассвета, а потом пешком отправились к заводской проходной, которая выплескивала на улицу сменившихся работяг. В том был план: смешать свои следы со следами многих.

Дома рассмотрели свою добычу: кроме шестисот малокалиберных патронов в пачках по пятьдесят штук, имелось еще четыре упаковки по шестнадцать патронов для «Макарова»

Отметив совершенное бутылкой пива, купленной намедни, легли спать.

–

Пропажу обнаружили лишь рано утром в понедельник. То есть двое сторожей ушли домой в покое и неведенье того, что катастрофа уже случилась. И для некоторых это было лучшим решением, поскольку крайним сделали того, при ком сие обнаружилось.

Придя рано утром, директор стрелковой школы совершил утренний обход и обнаружил следы взлома. Понимая, что хуже уже быть не может, он вскрыл обе двери оружейной, дабы оценить масштаб трагедии.

И первой реакцией Михаила Андреевича было желание застрелиться. Найти для этого патроны не было проблемой – в тире они имелись у многих, припрятанные в тех или иных местах. И, может быть, сломанный в замке ключ, спас жизнь директора.

Вызвали милицию, участковый пришел через четверть часа, через полчаса на место преступления отправили Карпеко, который просто первым подвернулся под руку. Еще через пятнадцать минут тот был на месте.

С утра моросило, и теперь в городе стояла духота. Поднявшись на крыльцо, Карпеко встретил участкового, который как раз курил свою дежурную «Приму».

– Уже нашли, как воры проникли? – спросил Сергей после приветствий.

Участковый пожал плечами.

– Надо осмотреть каждую комнату, с подвала до крыши.

Впрочем, уже на второй двери осмотр прервался. Фрамуга котельной была открыта, в решетке зиял пропил. Карпеко взглянул на отключенные герконы, на распахнутое окно.

– Почему в подвале были открыты окна?.. – спросил он.

– Лето, жарко. А вытяжка поломалась. Вот и открыли, – ответил здешний дежурный.

– Почему вытяжка поломалась?..

– Мотор сгорел.

Ногой Карпеко крутанул муфту, насаженную на вал насоса. В «улитке» глухо загрохотало.

– Как-то удачно совпало, не находите? – спросил Карпеко. – Вообще, отчего двигатель может сгореть?

– Не знаю, – ответил участковый.

Снова вернулись к оружейной комнате.

Пока они были в подвале, привезли на машине служебную собаку. От той толку оказалось мало: она худо-бедно взяла след в оружейке, но стоило выйти в коридор, ее тут же сбивали с толку пороховые запахи. Собака виновато скулила и жалась к стенкам.

Рассматривая дыру в деревянной двери, участковый заметил:

– Года два назад Макс так «Комсомольский» обнес.

– Угу. Только не обнес, а попытался. Повредил сигнализацию, и его взяли на выходе, если помнишь. Он еще не освободился, если что.

Из кармана брюк Карпеко достал карандаш и блокнот, открыл тот на чистой странице, задумался, намереваясь записывать мысли. Лист оставался чистым.

– Что-то даже на ум никто не приходит из наших, – признался Карпеко. – Гастролер что ли?.. Но на кой ему патроны?..

Участковый пожал плечами.

Меж тем, из близлежащего ЖЭКа вызывали слесарей с ацетиленовым резаком. После того, как эксперты дали добро, резчики размотали шланги по зданию и сдули дверь с петель, сделав два небольших надреза. Директор стрелковой школы выдохнул с некоторым облегчением: пистолеты и винтовки были на месте.